Дмитрий Окунев - РЭЙКИ-Путь сердца

Я вспомнил учения моего детства и подумал о Чистой земле Будды Амида, я знал, что, веря в это, я войду в нее. В уме я начал читать мантру Амиды; "Намо Амида Бутсу, Намо Амида Бутсу, Намо Амида Бутсу". Я провалился в глубину, полусознательное состояние и затем темнота, состояние без желаний. Ранним вечером я начал пробуждаться и заметил, что я не в палате госпиталя, а в месте, наполненном светом, самым красивым золотым светом. Я подумал: " Я умер и нахожусь в Собрании Чистой Земли".

Что ж, в этом то я и был не прав. Я находился у Будды Махавайрочана. Справа был Амида, слева от него – Будда Медицины, а над головой Махавайрочаны находился наш первый учитель, Шакиямуни. Их окружали бесчисленные Будды и Бодхисатвы и их свиты. Немедленно я почувствовал великое горе оттого, что отказался от них.

Махавайрочана заговорил со мной, и я увидел его лицо, самое доброе и любящее лицо, свободное от страстей и привязанностей, но наполненное состраданием ко всем существам, наделенным чувствами. Он сказал мне: "Мое бедное дитя, ты боишься, что из-за твоего отказа от своей древней, полученной в наследство веры, мы откажемся от тебя. Для полностью просветленного существа, Будды, невозможно злиться или чувствовать раздражение, или плохо думать о тебе. Мы только чувствуем сострадание к тебе и всем страдающим существам в бурлящем океане Самсары, ко всем, кто сталкивается с двумя порождениями зла – рождением и смертью."

При этом я был переполнен радостью и счастьем, и в тот момент понял всю преданность, которую эти высшие духовные существа испытывали по отношению ко всему человечеству, зная, что каждый в прошлом прожил много Калпас (жизней), накопил много порочных страстей человеческого тела и прошел через невысказанные страдания, прежде чем склонил свою голову над водами Самсары и вступил на сухую землю Нирваны, достигая своего состояния Будды, зная все, умея все, и развивая сострадание, которое в любой ситуации не меняется, но развивается до того момента, пока не станет совершенным в Высшем Сознании Будды.

По мере того, как я наблюдал за Буддами и Бодхисатвами, я чувствовал свою ужасную несхожесть и жалкость перед ними. Я падал ничком перед ними много раз и говорил, что сожалею, что отвернулся от них и их духовной науки и предпочел науку физическую, которая была принесена нам европейцами и американцами.

Будда Махавайрочана улыбнулся и сказал: "Но ты не отвернулся, дитя мое. Все учение и знание, что освобождает от страданий идет из сознания Будды".

Снова меня переполнила радость, но все же я еще боялся, что не заслужил места в Чистой Земле среди Собрания. Затем Будда Медицины заговорил со мной и сказал, что я – такой же врач, как и он и это будет моя специальность и работа, а моей миссией по выздоровлению будет изобрести синтез обоих учений. Он перечитал для меня старое учение, где душа, жизненная энергия Хари не отделяются от тела и, физические страдания изначально появляются из Хари и связаны с кармическими препятствиями и прошлыми поступками. Все это ведет к страданию, которое может быть временно облегчено ножом хирурга и таблетками. Для действительного же лечения человека необходимо его вылечить от незнания, ненависти и зависти. Он должен прожить хорошую жизнь, осторожно ступать по срединному пути и искать просветления для себя и других. Это единственное действительное лечение. Сама Дхарма – только это бальзам и истинное лекарство для всех страдающих существ, наделенных чувствами.

Затем, когда он окончил говорить, из его сердца вышел голубой лазуритовый свет. Когда он прикоснулся ко мне, в моем сознании все потемнело. Однако, на следующее утро, когда я проснулся, к удивлению и радости моего врача, не осталось никаких симптомов заболевания, кроме слабости. Я быстро выздоровел. В то время было неслыханным, чтобы человек выкарабкался из того состояния, в котором был я, да еще и не имел бы никаких отрицательных последствий заболевания при этом.

К сожалению, я рассказал д-ру Филлипсу и моим коллегам о моем видении. Они отнесли это к воздействию опиума, который мне давали, и жару, который у меня был, а также сказали мне, что человек науки никогда не поверит в такую мифологию и прочие вещи, которые явно указывают на невежество, неграмотного крестьянина.

Позже, примерно через неделю после моего выздоровления я отправился к моему бонзе, который отреагировал совсем другим образом на мою историю. Услышав о моем видении, он разозлился и сказал, что я невежественный и не религиозный человек; зачем же я лгу о том, что у меня было видение и, что даже у великого Аббата в главном храме такого не было. Как же мне, студенту, даже не одетому в традиционной японской манере удалось увидеть и пережить такое. Он позвал свою охрану и, буквально, выбросил меня со двора храма.