Оксана Гофман - Русская Атлантида

Да, и вот ещё что. Думаю, настала пора (в который уж раз, и причём далеко не последний!) «поиграть в слова». Имя «Китоврас» — грецизированное. А на Руси, скорее всего, имя сие произносилось Китавр , и уж потом от данного «прозваньица» и пошло града сокровенного, Китежа Светлоярского.

В «Книге, глаголемой Летописец» честь создания града Китежа приписывается князю Георгию Всеводовичу. И сразу же начинаются вопиющие несостыковки. Во-первых, родословная князя Георгия. В «Летописце» утверждается, что ведёт он род свой от Владимира Красно Солнышко (« правнук святого благоверного и великого князя Владимира »), имея «прабабкой» (!) великую княгиню Ольгу, а «дедами» (!) мучеников Бориса и Глеба. Более того, если судить по «Летописцу» и комментариям литературоведов к нему, получается совершенно уж неуместная по своей фривольности картина: у князя Георгия Всеволодовича было... два отца! Согласно «Летописцу» это был новгородский князь Всеволод Мстиславич, который после изгнания новгородцами был приглашён княжить в Псков, где и почил в бозе в 1137 или 1138г. (правда, «Летописец» щедро отмеряет ему ещё почти 30 лет жизни и «хоронит» его только в 1163г., « месяца февраля в одиннадцатый день »). Согласно же историческому комментарию к «Китежскому Летописцу» отцом Георгия является известнейший в истории Древней Руси князь Всеволод Большое Гнездо.

Что правда, спросите вы? Начнём с того, что родословная князя является оголтелым вымыслом. Так, святая княгиня Ольга (ок. 890-969 гг.) физически не могла быть «прабабкой» князя Георгия Всеволодовича; и уж если он по недомыслию числит своим «прадедом» великого князя Владимира, то у совсем уж несведущего человека в голову закрадётся вполне естественное подозрение, что Владимир Стольнокиевский является законным супругом святой княгини Ольги. Ан нет! Князь Владимир Святославич при всём желании не решился бы на подобный брак, означающий для него, во-первых, инцест, поскольку сочетаться семейными узами ему пришлось бы с родной бабкой, а во-вторых, по младости лет не годился он на сию роль, поскольку родился за 7 лет до смерти своей святой бабушки (в 962 году). И, поверьте, любой хоть сколько-нибудь уважающий себя и традиции княже Древней Руси не допустил бы в разговорах с другими князьями (как это делает князь Георгий Всеволодович в беседе с князем Михаилом Черниговским) подобного «приписывания» себе достославного «родословного древа». Сказал бы уж словами героя Ю.Яковлева из всем известной кинокомедии: «Рюриковичи мы!» Тут бы уж точно не ошибся.

«Ну а с отцами у него там что вышло?» — слышу я взволнованно-смущённый шепоток. Да, с отцами тоже вышла в «Летописце» «запутка». Дело в том что первый, гипотетический «отец» Георгия, Всеволод, происходит из рода Мстислава Великого (ум. в 1132г.), сына Владимира Мономаха. И вот знаменательно: согласно родословным документам у князя новгородского Всеволода детей (не только по имени Георгий) вообще не было. Так, китежский князь Георгий Всеволодович теряет своего первого «папу». Остаётся ещё один, из исторических комментариев к «Летописцу» — князь владимиро-суздальский Всеволод Большое Гнездо (ум. в 1212 г.) из рода Юрия Долгорукого (тоже сына Владимира Мономаха). И что мы здесь видим по родословию? Да, действительно, у Всеволода Большое Гнездо имелся сын по имени Георгий (Юрий). Ну, казалось бы, можно с облегчением утереть пот со лба: «папа» нашёлся! Но погодите радоваться и торжествовать. Да, у Всеволода Большое Гнездо имелся сын по имени Георгий (Юрий), погибший в 1238 г. в битве на реке Сити в неравном бою с татаро-монгольскими захватчиками. В то время как про «нашего» князя из «Летописца» однозначно известно, что да, погиб в битве с «поганым» царём Батыем, но только не на реке Сити, а в Большом Китеже в 1239 году.

Ну неужели составители «Книги, глаголемой Летописец» были столь безграмотны, что ничего не знали, не ведали о своих князьях вкупе со всеми их родственниками (не так уж их много к тому времени на Руси-матушке перекняжило)?! Да нет, знали прекрасно и вряд ли бы в иной ситуации взялись «лепить» фальшивку, но (в который уж раз подчёркиваю, так что простите за назойливость) создавали они не просто «Летописец» о граде Китеже, а переписывали одно из древнеславянских сказаний, бытовавших на Руси задолго до принятия христианства, и попутно шифровали его, подлаживая под современные им реалии. Зачем, спросите вы? Да дело в том, что нам отлично известно по иным документам того времени, насколько непросто шло утверждение новой веры (вспомним хотя бы то, что гипотетического отца князя Георгия, Всеволода, новгородцы изгнали только за то, что негоже язычнику крещёным людом править: « князь наш, некрещёный, владеет нами, крещёными »). Многое было уничтожено — капища, боги, письмена. Но многое и уцелело, в том числе и легенда о Китеже. Вот почему столь нелепо «путается» князь Георгий в своих бабках-дедках-прабабках-папках: он их ещё не знал не ведал, все они будут, но намного позже его самого. Строитель Китежа является загадочной трансформацией либо одного из языческих богов, либо одного из первых вождей праславянской братии.