Елена Блаватская - Загадочные племена на «Голубых горах»

У биологов это зовется «доказанным и неопровержимым фактом науки», последним плодом их древа познания. Тайна жизни открыта в этом запрещенном плоде, имя же ему – протоплазма. Это химическое вещество и есть – не угодно ли видеть? – доселе ускользавший от ученых-биологов «принцип» или жизненная сила: ergo, «жизнь есть свойство протоплазмы». И так это все просто и естественно, и мило, что нам остается лишь добродушно посмеяться над глупостью, как собственною, так и наших праотцев, бредивших о какой-то душе, духе и подобных анти- научных предметах. Так прокричим же ура! «Нет бога кроме протоплазмы, и Гексли пророк его!» Теперь нам остается только выдумать биометр для измерения кубического содержание души и духа, и современная наука может спокойно почить на заслуженных лаврах…

Но что делает во время такого преподнесения ей атеистом самозарождающегося космоса образованная публика? Публика кланяется, умиляется и благодарит. На то и авторитет науки, чтобы держать профанов естествознания в повиновении и страхе. Публика тут уж ровно ничего не понимает; но чем менее она понимает, тем более растет ее уважение к науке. Так приказало-де начальство… Кому же лучше знать? Начальство запретило верить в факты, в «глас народа», в душу и бессмертие человека; ну вот те, что посмирнее и лезут в амбицию, туда же за грозною наукой, и слушают ее…

О, милая, легковерная публика! Как часто она нам напоминает шотландскую бабушку одного молодого моряка, который, желая занять и развлечь ее, рассказывал ей о чудесах, виденных им во время кругосветного путешествия. Не успел внучек упомянуть ей о красивых летучих рыбах Красного моря, как старая леди гневно прервала его «непозволительную ложь»:

– Где же, когда и кем видано, чтобы сотворенная для плаванья в воде рыба – летала!

Зато, когда круто свернув со столбовой дороги фактов, внук стал забавлять было рассвирепевшую бабку описанием виденного им самим острова кита, проглотившего Иону, то набожная старушка, умилившись, заметила со слезами на глазах:

– Вот это совсем другое дело, мой дружок! Это факт всем хорошо известный… Как жаль, что ты не привез мне кусочек косточки кита на память!

Вообще всякая публика горазда отплевываться от мошки, чтобы затем добровольно проглотить слона…

Наша оправдательная и защитительная речь кончена. Пусть решит беспристрастно читатель, что из двух составляет худший абсурд: вера ли в трансцендентальную в человеке силу, в медиумические явления и даже в колдунов, их двойников и чары, так как мы верим в них; или же вера в волшебный «космос-курицу», зародившийся в самом себе и вылупившийся из собственного им же снесенного яичка.

Мы приглашаем неверующих в Индию, особенно в Мадрасское президентство, на «Голубые горы». Пусть они поживут там несколько месяцев и познакомятся с «загадочными племенами» Нильгири, главное, с муллу-курумбами. Пусть познакомятся со старожилами и войдут в их доверие, потому что иначе страх современной науки и публичного мнения зажмет рот даже старожилам, с весьма малыми исключениями. А затем, вернувшись из Индии в Европу, пусть скептики отвергают, если могут, действительность колдовства и его чар…

Но «Голубые горы» представляют и кроме колдовства много заманчивого для путешественника. Когда настанет тот счастливый час, если ему когда-нибудь суждено настать, что наши друзья с туманных берегов «предательского», а потому и вечно подозревающего Альбиона перестанут усматривать в каждом невинном русском путешественнике, начиная с ученого академика и кончая гетефтствующим жидом, опасного политического шпиона, то, быть может, и русские тогда начнут появляться чаще в Индии, нежели они появлялись до сей поры. Тогда заглянут вероятно и отечественные натуралисты в описанную нами горную Фиваиду. Мы совершенно уверены, что для этнолога, географа и филолога, не говоря ничего о психологах, наши «Голубые горы», или как их здесь зовут, Нильгирийские холмы, окажутся неисчерпаемым кладом для научных исследований каждого специалиста.

Identification Society of London, имеющее своим предметом вопрос о «потерянных племенах»; общество чрезвычайно богатое и один из курьезов Англии.

Перевод, со слова «Нильгири», составленного из двух санскритских слов: Нилам – голубой и Гири – « горы» или «холм», так названные от яркого цвета этих гор, как они представляются глазам жителей из долин Майсура и Малабара.