Дарья Усвятова - Справная Жизнь. Без нужды и болезней

Каждый, кто почувствует в себе силы следовать Пути Казачьего Спаса и встанет на этот путь, очень скоро увидит, как жизнь его стремительно меняется в лучшую сторону. Материальное положение, состояние здоровья, личная жизнь — все стороны существования придут в норму, и вы получите от жизни то, что необходимо именно вам. Но не ищите в Спасе панацею от всех болезней и ключ к удовлетворению амбиций. Спас дает только то, что может пригодиться человеку на Пути, он же и позаботится, чтобы вы на этом Пути не знали ни болезней, ни нужды.

Что касается практик, то вы можете заниматься ими выборочно, либо всеми сразу. Главное — регулярность и постоянство усилий. Эффект от упражнений будет заметен сразу, но только длительное ежедневное повторение позволит вам накопить необходимую силу.

Для лучшего вхождения в Казачий Спас, я рекомендую вам делать в процессе чтения паузы и не читать дальше, пока вы не попробуете ту или иную технику. Читая постепенно, вы будете понемногу открывать сознание для наиболее полного постижения Спаса.

Не ориентируйтесь на чужой опыт — в том числе и на описанный в этой книге опыт автора. У вас свой собственный Путь, пройдите его самостоятельно. Помните — Казачий Спас дает каждому то, что нужно именно ему и никому другому.

Некий монах, собирая целебные травы, вдруг услышал ангельский глас, повелевающий стать лицом на Восток, преклонить колени и сотворить молитву. Повиновавшись, инок сподобился Божественного Откровения, которое велено было ему принести в Мир. Долго думал монах, как лучше всего это сделать, и наконец начертал Слово Откровения на шелковом свитке и отнес на перекресток восьми дорог. Сам же силой Слова Божия сделался невидим, стал рядом и начал наблюдать. Первой по дороге прошла мать с младенцем; увидев гладкий шелк, она взяла его, чтобы сшить из него нарядную пелену для дитяти. Монах огорчился, но вернулся обратно и изготовил новый свиток, после чего вновь отнес его на перепутье. Вторым свиток подобрал торговец, который разрезал Откровение на лоскуты и продал их в качестве носовых платков на ближайшей ярмарке. Третьим проходил полководец с полком, и взял он свиток, и насадил его на древко, так что получилось знамя. Много раз монах чертил на шелке Откровение, и всякий раз люди приспосабливали его к своим нуждам, не удосуживаясь прочитать Божье Слово. На закате вновь услышал монах Глас Неба, вопрошающий, исполнил ли он волю Божью. «Увы, Господи, я не смог исполнить твое веление» — промолвил инок и рассказал, что произошло в тот день на дороге. «Ты все правильно сделал — ответил Глас. — Ты передал Знание людям, и не твоя забота, какая из птиц Божьих совьет из него лучшее гнездо».

В степи Среднего Дона весна приходит рано. С мартом зеленеет, в апреле распускается, в мае бурно цветет и на пике расцвета умирает вместе с троицкими дождями, после которых начинается иссушливое степное лето. Жара за пятьдесят, на десятки километров вокруг все бежево и пыльно. Солнце палит. Ни тенечка, ни ветерочка; пространная духота смешивается с дымным запахом, исходящим от чернеющих пятен сгоревшей кое-где травы. Но именно это жестокое время — период археологических раскопок всех мастей.

Донскую степь копают уже сто лет. Студенты и ученые, черные археологи и вездесущие местные мальчишки, кто-то ищет что-то определенное, кто-то копает наугад. Античные, скифские, славянские древности привлекают приезжих, а среди местных из поколения в поколение ходят легенды о Батыевых кладах. Междуречье Маныча и Егорлыка перекопано вдоль и поперек. Почти в каждом дворе вы найдете или медный сосуд эпохи бронзы, или греческое украшение из янтаря, или керамическую бляшку из могильника катакомбной культуры.

Раскопки для археолога — дело далеко не первое. Прежде чем снарядить экспедицию, надо съездить на разведку и узнать, какое направление в той или иной местности наиболее перспективно. Расспросы населения, описание артефактов, составление отчетов — с этой работой справиться можно в одиночку. Вот так и получилось, что в мае 2001 года я попала в одну из станиц на западном Маныче. Командировка планировалась для двоих, но в Институте, как всегда, не хватило денег, таким образом, на Средний Дон я отправилась одна.

Мне предстояло работать в живописном местечке на берегу Маныча-Егорлыка. Станицу окружали айвовые и яблоневые сады, обширные виноградники (которые как раз цвели), за селом в обрывистой красе густо синела река. Раскинувшаяся вокруг степь расцветала живыми и свежими красками; единственная дорога, ведущая в райцентр, терялась в траве высотой в человеческий рост.