Стефен Волински: Квантовое сознание

Если объяснять подробнее, явный уровень—это где мои мысли по-видимому отличаются от стула, моя рука отличается от вашей руки. А на неявном уровне есть основополагающее единство, или квантовый уровень, где все связано со всем остальным. Тогда при переживании печали я осознал, что наблюдатель печали и сама печаль являются в своей основе одним и тем же; только мой взгляд на это на явном уровне раскалывал опыт на противоположности “я и ты”. На квантовом, субатомном уровне, состав того, что мы переживаем на опыте как пространство, и того, что мы переживаем как физическую материю, один и тот же—нет разницы между пространством (пустотой) и физической материей. Словами Эйнштейна: “Все—пустота, а форма—сгущенная пустота”. (Подробнее об этом в главе 7.) На субатомном уровне, нет разницы между стулом, диваном, моей рукой, моей ручкой, моими волосами, холодильником и воздухом или пустым пространством между всеми ними. Если вы посмотрите на мир сквозь “субатомную линзу”, мир на своем основополагающем уровне будет выглядеть как плавающие в пустоте частицы—состояние без боли (или без состояния), в котором могут появляться и исчезать “мои” личные проблемы.

Однажды, созерцая все это, я начал “искать” существо, личность или себя, который выполнял всю эту медитацию, все свидетельствование, все создание, “себя-за-созданными-наблюдателем-реальностями”, который переживал на опыте наблюдателя и создателя как одно и то же. Чем больше “я” искал, кто переживает это чувство или эту мысль, кто занимается медитацией, тем больше я видел, что там никого нет , только пустое пространство. “Я” ничего не нашел. То, которое делало все эти вещи, и все те вещи, которые делались или создавались, и сознание “я”—одно и то же. Нет отдельного, обособленного “я”, потому что “я” не может существовать как отельная сущность, если оно не отличается и не отделяется в своей основе от всего остального.

Сначала я не мог долго оставаться в этом “состоянии без состояния”; я возвращался в созданное наблюдателем состояние, как только я обращал мое внимание наружу и снова создавал мои мысли и чувства, сливался с ними, становился их переживанием. Тем не менее становилось все легче возвращаться на неявный уровень неразрывной целостности, который я посетил. Я впадал в него во время стресса и усталости, а также когда дела шли прекрасно. Хотя я выскакивал из него настолько же часто, как и попадал в него, сознание единства стало всегда присутствующей знательностью или наличием, которое вносило огромную поддержку и спокойствие во все, чем я занимался.

Смысл переживания “квантового сознания”—открыть дверь в большую реальность, предоставляющую более широкий контекст, [5] Контекст: общая ситуация, среда, окружение, дающие возможность определить смысл отдельной части ситуации. в который мы можем “помещать” наш опыт. Вместо переживания боли, одиночества, разочарования, или отделенности как абсолютных самостоятельных состояний, можно приобрести постоянно живущее чувство большего целого, того как, словами физика Дэвида Бома, “все соединено со всем остальным”. Хотя чувство присоединенности, и даже неотделимости, от остального мироздания, приходит и уходит—квантовое сознание не переживается круглые сутки—регулярное переживание его ослабляет хватку предыдущих, ограниченных шаблонов мышления и убеждений. Даже только одно перемещение в квантовое сознание может устойчиво изменить то, как вы относитесь к вашим хроническим шаблонам поведения.

Здесь восточная традиция предшествует нашему новому западному квантовому мировоззрению. Древние тексты по йоге называют это состояние, в котором нет “я”, “самадхи”; дзэн-буддистские тексты, “сатори”. В этих текстах тоже высказывается мысль, что когда самадхи переживается все чаще, узы или шаблоны ума распускаются и ослабляются.

Зачем мне нужно переживать на опыте, что я, стул, диван и остальная вселенная—одно и то же на субатомном уровне? Что мне это даст, когда я встану утром, выпью кофе, и выйду из дома? Мой ответ основан в первую очередь на моем личном опыте. Для меня жизнь стала ровнее. Любое переживание квантового сознания, даже если он не ярко и живо в сознании круглые сутки, начинает убирать суждение, оценку, боль разделенности, которые обычно отравляют повседневную жизнь. Вместо того, чтобы абсолютно верить в границы и видимости отделения, соревнования, боли и конфликта, с переживанием большего единства открывается еще одно окно сознания.