Анатолий Эстрин - Сильнейшие заговоры и заклинания для любви, секса, семейных отношений

Сила мага зависит от силы курирующего его эгрегора, от практичности, мобильности, свойств и «пробивных качеств» этого эгрегора! Слабый магический эгрегор, или деструктивный, или генетически не подходящий, например христианский, делает мага слабым и беспомощным. Не в смысле лишает его силы, а в смысле – ничего не дает! И напротив, эгрегор сильный, древний, могущественный, активный, амбициозный, живущий не «по правилам», имеющий связь с протосуществами, позволяет магу творить настоящие чудеса! Позволяет противодействовать, изменять или отменять желания и цели других людей! Позволяет рассеивать, перепрограммировать, перенаправлять чужие эгрегоры. Позволяет находиться в гармонии с природой, собственным внутренним миром, жить с Богом в душе и в сознании!

Много веков назад поэт, политик и философ Вергилий говорил: «Выбирая Бога, мы выбираем судьбу».

Вы готовы выбрать свою судьбу? Тогда пришло время пройти посвящение в магическую традицию Визардика! Пришло время использовать ее возможности, инструменты и создавать свое счастье!

Знаменитый китайский профессор из известного китайского университета сидел перед новой группой студентов. Прямо перед ним стоял большой стеклянный кувшин, полупрозрачный, легкого зеленоватого оттенка.

Профессор смотрел на студентов, не произнося ни слова. Затем он наклонился вправо. У его правой ноги лежала кучка камней, каждый из которых мог бы поместиться в кулак. Он взял один из камешков и очень осторожно опустил его в кувшин через узкое горлышко. Потом взял следующий и повторил эту процедуру. Он проделывал это до тех пор, пока камни не поднялись до самого горлышка и не заполнили весь кувшин.

Он повернулся к группе и сказал:

– Скажите мне, этот кувшин полон?

Группа согласно зашелестела. Кувшин, без сомнения, был наполнен. Профессор ничего не сказал и обернулся в левую сторону. Около его левой ноги была насыпана горка мелкой гальки. Он набрал полную горсть и стал аккуратно засыпать гальку через горлышко кувшина. Горсть за горстью, он сыпал гальку в кувшин, а она проникала сквозь щели между камнями, пока не дошла до самого верха, и уже невозможно было насыпать даже малую толику.

Он повернулся к аудитории и спросил:

– Скажите мне, полон ли кувшин сейчас?

Группа пробормотала, что все выглядит так, как если бы на этот раз кувшин действительно был полон; возможно, полон, наверное.

Профессор ничего не сказал и снова повернулся к правой стороне. Около его ноги была насыпана горка крупного сухого песка. Он набрал горсть песка и начал аккуратно сыпать его через горлышко кувшина. Песок просыпался сквозь камни и гальку, а профессор горсть за горстью сыпал его в кувшин, пока песок не достиг горлышка и стало ясно, что больше насыпать невозможно.

Он повернулся к группе студентов и спросил:

– Кто-нибудь может сказать мне, полон ли сейчас кувшин?

Ответом была тишина.

Профессор снова ничего не сказал и обернулся влево. Около его левой ноги стоял графин с водой. Он взял его в руки и начал осторожно лить воду через горлышко кувшина. Вода стекала на дно, минуя камни, гальку и песок, заполняя свободное пространство, пока не поднялась до самого горлышка.

Он повернулся к группе и спросил:

– Скажите мне, полон ли сейчас кувшин?

В аудитории было тихо, даже тише, чем раньше. Это был тот тип тишины, когда все склоняют свои головы и старательно рассматривают свои ногти или оценивают чистоту своих ботинок. Или делают и то и другое одновременно. Профессор снова обернулся вправо. На небольшом кусочке голубой бумаги была насыпана небольшая горочка великолепной мелкой соли. Он взял щепотку соли и бережно всыпал ее через узкое горлышко кувшина, и она растворилась в воде. Щепотку за щепоткой он всыпал соль в воду, она растворялась, проникая через камни, гальку и песок, пока не стало ясно, что соль больше не может растворяться в воде, так как та перенасыщена ею.

И снова профессор повернулся к группе и спросил:

– Скажите мне, а сейчас кувшин полон?

Один очень смелый студент встал и сказал:

– Нет, профессор, он еще не полон.

– А-ааа! – протянул профессор. – Но он полон.

Затем профессор предложил всем присутствующим обсудить значение этой ситуации. Что она значила? Как мы можем ее интерпретировать? Почему профессор сказал это? И несколько минут спустя профессор уже выслушивал их предположения.

Интерпретаций было столько оке, сколько студентов в этой аудитории.