Нандор Фодор - Меж двух миров

Никто из тех, кто лично знал Джона Мюррея Спиэра, не сомневался в его искренности и бескорыстии. Единственным мотивом всех его сумасбродных авантюр всегда было стремление донести до неблагодарного человечества смысл воли Божией. В чём угодно можно было заподозрить этого странного священника, но только не в склонности к жульничеству. Он всегда отказывался от денег, проявлял необычайную стойкость в отстаивании своих идей (которые, несомненно, исходили откуда-то свыше) и смело шёл наперекор общественному мнению. Всё это обеспечило преподобному Спиэру уважение и авторитет окружающих, немало способствуя успеху многих его сомнительных предприятий.

Наутро, как и было обещано, Джон Мюррей Спиэр вновь погрузился в «высшее состояние» и, припав на колено, произнёс следующие слова: «Отец всех отцов и Бог всех божеств! Да свершится воля Твоя на планетах Вселенной так же, как свершается она здесь в отношении лучшей из женщин. Эта всеми горячо почитаемая дама должна будет заняться теперь благотворительностью. Потому имя её теперь — Чарити. Сила, освящённая особым благоволением Господа, сойди к ней!»

Он сжал пальцы миссис Меттлер, подышал на кулак, а когда она разжала его, заявил: «Вот ладонь, открывшаяся, чтобы всем нам выдать благословение. Свершилось!»

Объяснить дальнейшие события можно лишь приняв во внимание необычайную преданность миссис Меттлер своей новой «миссии» (всё ещё, правда, не совсем ясной); «лучшая из женщин» явно испытала с преподобным Спиэром полное духовное единение и действительно стала творить разнообразные чудеса парапсихологического толка — в частности, испытала видения, некоторые из которых оказались пророческими. Тем временем священник-универсалист взялся строить в Хай-Роке, штат Массачусетс, нового гомункулуса — механическое чудище, которому как раз и предстояло впитать в себя «принцип жизни». Донором этого самого «принципа» должна была стать миссис Меттлер, носительница открытой в ней Спиэром «энергии материнства».

На сооружение машины было затрачено две тысячи долларов. Эту сумму Джон Мюррей Спиэр собрал у своих последователей, ни на секунду не сомневавшихся в авторитете духовного наставника. Спиэр не имел заранее заготовленного проекта: он скреплял отдельные детали спонтанно, по «расчётам», проводившимся в состоянии транса. Позже его последователи утверждали, будто чудище имело некоторое сходство с человеческим организмом (во всяком случае, обладало головой, сердцем, лёгкими); в действительности же оно являло собой бессмысленное нагромождение цинка, меди и стали.

В назначенное время миссиc Меттлер была призвана к исполнению своих обязанностей. Явившись на первую встречу с «машиной», она обнаружила последователей Спиэра в истерическом возбуждении, тут же сама испытала конвульсивный припадок, в свою очередь передавшийся участникам почтеннейшего собрания. Ощутив, повидимому, какую-то психологическую связь с металлическим сооружением, паства преподобного Спиэра устроила сцену массовой истерии (знакомую каждому, кто хотя бы раз побывал на празднике религиозного «возрождения»).

В самом разгаре этого эмоционального бедлама отдельные части «машины» (если верить, конечно, свидетельству непосредственных очевидцев) начали пульсировать и медленно двигаться. Толпа взревела от восторга: «принцип жизни» внедрился в машину — механический младенец явился миру!

Единогласным решением присутствующих создание нового Франкенштейна было передано на попечительство миссис Меттлер — с тем, чтобы та лелеяла и приумножала в нём жизнь. Предполагалось, что «младенец» вырастет когда-нибудь в чудо-агрегат, который приведёт в движение все заводы и фабрики мира, — заменит собою все известные источники механической энергии.

«Мы должны заявить с полной определённостью, — писал С. Косби Хьюитт, главный редактор бостонской газеты «Новая эра», которая одной из первых поддержала движение «нового моторизма», — о том, что близится эра рождения науки всех наук, универсальнейшей из философий, искусства, которое объединит в себе все виды искусства. Младенец рождён: очень скоро он сделает первые шаги, а затем и возвысит голос против жрецов храма ортодоксальной науки!»

Сегодня трудно понять, что за наваждение вынудило многих уважаемых людей принять участие в столь бессмысленной авантюре. Впрочем, по мере того, как весть о «живой машине» распространилась по округе, общественное беспокойство стало расти. Возникли слухи о том, что с участием «живой машины» проводятся какие-то зловещие ритуалы. Более того, что миссис Меттлер — истинная мамаша металлического монстра! Тщетно пытался доктор Меттлер восстановить доброе имя своей жены. Очень уж добропорядочная общественность невзлюбила жестяного «страшилу» и его «кормилицу», оскорбившую само понятие материнства.