Владимир Данченко - Эволюция сознания в документах

Самоотчуждение человека в религии нельзя сводить к реально существующему экономическому самоотчуждению человека. Не менее реально самоотчуждение Бога в человеке, рассматриваемое человеком как свое отчуждение от Бога; однако формы, в которых человек сознает это фундаментальное отчуждение (результатом которого является деление Единого на субъект и объект, я и не-я и т.д.) в конечном счете определяются формами экономического самоотчуждения, через которые проходит человечество. Дело в том, что рассудок человека, кристаллизующий теоретические картины реальности, работает по принципу аналогии, всякий раз пытаясь определить неизвестное через известное. Поэтому человек совершенно бессознательно антропоморфизирует реальность, пытаясь определить способ бытия мира через свой собственный, человеческий способ бытия, основополагающим элементом которого является способ производства средств к существованию, или объективно и независимо от воли отдельного человека складывающиеся экономические отношения между людьми.

Другими словами, неуловимые в своей глубине и примелькавшиеся в своей повседневности структуры экономических отношений определяют не только формы нашей жизнедеятельности, нашего бытия в мире, но и призванные обслуживать это бытие концептуальные формы нашего сознания, стереотипы восприятия реальности.

Не удивительно, что формы, в которых человек переживает свое фундаментальное отчуждение от Единого, определяются формами его не менее фундаментального отчуждения в "мире феноменов": отчуждения от своей "феноменальной сущности", - от своей деятельности, то есть социальной активности, от своего труда.

Мы будем извращенно понимать Бога до тех пор, пока извращен наш способ бытия в феноменальном мире; причем "уход" от этого бытия иллюзорен. Это становится совершенно ясным, когда осознаешь в какой огромной степени Я - это Мы Все, что содержание и форма нашего сознания определены всем человечеством. Уход, как "внешний", так и "внутренний" не просто иллюзорен, но патологичен, поскольку идет вразрез с нашей феноменальной (социальной) сущностью. Обретаемое в результате такого "ухода" сознание не может быть сознанием Реальности.

Под словом "уход" я подразумеваю "обособление", противопоставление своей индивидуальности как чего-то истинного, подлинного, существующему социуму, как чему-то иллюзорному, неподлинному и несущественному. Мы рождены им и мы останемся его детьми, сколько бы не отрекались от него. На феноменальном уровне мы всегда будем нести его печать.

82. Из письма к М.Б., 1979

Минуле треба лишати у спокої (не вiдмовляючись вiд нього), лишати таким, яким воно саме лишилося в пам'ятi, а не копирсатись у ньому й давати заднiм числом якiсь iнтерпретацiї та оцiнки. Таке "перекопування" минулого не тiльки вiднiмає в тебе сьогодення; прекопане минуле перестає бути досвiдом минулого й призводить до того, що ми знову й знову повторюємо тi самi помилки. Досвiд же минулого говорить про те, що єдино вiрний шлях в цьому життi - це Шлях до Бога; всi iншi шляхи, коротшi чи довшi, ведуть до болiт вiдчаю та скорботи.

I шлях до Бога зовсiм не в тому, щоб намагатись зрозумiти незрозумiлi книжки, чи намагатись повiрити в те, у що повiрити важко. Наближались до Бога, торкались його, мабуть, усi люди; iнша справа, що то, як правило, дуже короткi зустрiчi, епiзоди, котрим не надається належного значення. Тi зустрiчi, шанси, що даються в юностi й забуваються з часом, в кожного свої й нiколи не розглядаються як зустрiчi з Богом. Їх вiдносять до тих безпiдставних радощiв, котрими так багата молодiсть.

Дiйсно, для порiвняння цих спонтанних, iнстинктивних рухiв природи до саморозширення з дiйсним вiдчуттям Бога, тим бiльш - зi злиттям з Богом, пiдходить порiвняння немовля зi зрiлим мужем, але переживання саме такого роду, "упорядкованi" в подальшому рiзноманiтними теоретичними конструкцiями ("поясненнями") i називаються Богом. Причому Богом є саме переживання, а не його пояснення (тобто Бог - це те-то й те-то, має такi й такi сили та властивостi i т.п.). Свiдоме прагнення до цих

переживань, вiдмiнних вiд повсякденних станiв свiдомостi i є шляхом до Бога (до того, що декотрi називають Богом).

Чим ранiшим, тим легшим й природнiшим буде звертання до Бога, тим свiжiшими будуть у пам'ятi шанси, данi нам в юностi, демонстрацiя того, єдине чого ми маємо прагнути. Чого ж ми маємо прагнути?

Аналiз тих юнацьких ейфорiй свiдчить, що їх найбiльш характерною рисою є змiна вiдчуття "я", так би мовити "розширення я", деяка мiнiмальна змiна того, що ми називаємо вiдчуттям самого себе. Шлях до Бога у своей найглибшiй сутi є радикальною змiною цього вiдчуття, змiною того, з чим ми себе ототожнюємо, еволюцiєю самоототожнення.