Лобсанг Рампа - Тринадцатая свеча. Мой визит на Венеру

Мод несколько раз перевернула листок, снова начала читать не с той стороны, а потом сказала:

– Ой! Я знаю! Хелен Хенсбаум нам скажет что почем. Она все знает про эти штуки. Она книжки читает.

– Та ну ее! Терпеть не могу эту бабу, – ответила Марта, – ты знаешь, что она мне на днях сказала? Она сказала: «Чтоб у тебя свекла в животе выросла – проста Господи, миссис Мак-Гухугли». Вот что она мне сказала, можешь себе представить? Мерзавка! Пф!

– Но она знает, она понимает в этих вещах, и, если мы хотим докопаться до сути ЭТОГО, – она яростно помахала бедным незадачливым клочком газетной бумаги, – мы должны ей подыграть и подлизаться к ней. Пойми!

Марта посмотрела вдоль улицы.

– А вот и она, развешивает свои трусишки, видеть не могу, шлюха, вот она кто, скажу я тебе. У нее их целый ворох, небось подрабатывает где-то на стороне. А как по мне, добротные старые панталоны меня вполне устраивают, – она подняла юбку в подтверждение того, о чем говорила, – в них и тепло, когда мужика нет рядом, а?

Она хрипло засмеялась, и подружки неспеша направились к Хелен Хенсбаум, развешивавшей белье.

Когда они уже почти заворачивали в сад к Хенсбаум, их остановил стук хлопающей двери. Из соседнего сада появилась пара наимоднейших штанов хот-пэнтс. Женщины остановились, как завороженные. Их взгляд медленно полз вверх, фиксируя прозрачную блузу и тупое разукрашенное лицо.

– Клянусь всеми святыми! – пробормотала Мод О'Хаггис. – Есть еще жизнь в нашем дряхлом городишке!

Они стояли, молча уставившись на девушку в хот-пэнтс, раскачивающейся походкой проходившей мимо них на каблуках, которые своей непомерной высотой компенсировали низкий уровень ее моральных принципов.

– Чувствуешь себя старой, когда видишь такое, правда? – заметила Марта Мак-Гухугли.

Без единого слова они направились к миссис Хенсбаум, которая тоже не сводила глаз с девицы.

– Добрейшего вам утра, миссис Хенсбаум, – сказала Марта. – Я вижу, вам тут есть на что посмотреть, а?

Она захихикала. Хелен Хенсбаум нахмурилась еще больше, хотя и до слов соседки ее лицо было мрачнее тучи.

– Ach! Her! – воскликнула она. – Лучше б она умереть в утроба своей матери. – Она вздохнула и потянулась к высоко висевшей бельевой веревке, продемонстрировав, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО носит трусики в обтяжку.

– Миссис Хенсбаум, – начала Мод, – мы знаем, что вы такая начитанная и все знаете про эти вещи, вот мы и пришли к вам за советом. Она умолкла, а Хелен Хенсбаум, улыбнувшись, сказала:

– Ну что ж, дамы, входите, а я приготовлю нам по чашке чая в это холодное утро. Нам всем не помешает немного отдохнуть.

Она первой вошла в свой ухоженный дом, который соседи прозвали «Маленькой Германией» за его чистоту и опрятность.

Чайник вскипел. Чай был заварен. Миссис Хенсбаум предложила гостям печенье, а потом спросила:

– Так чем же я могу вам помочь? Мод кивнула на Марту.

– Она получила очень странную историю из Канады или еще какого-то чужеземного края. И не знаю, что про это думать. Она вам сейчас расскажет.

Марта выпрямилась и сказала:

– Вот, гляньте-ка, мне это племянник прислал. Вляпался когда-то в историю с замужней женщиной, да, было, да и удрал в город под названием Монреаль, в Доминионе. Иногда пишет. Вот прислал в письме. Не верю я в эти штуки.

Она протянула смятый листок газеты, выглядевший теперь значительно хуже от непочтительного отношения.

Миссис Хелен Хенсбаум осторожно взяла обрывок и расстелила его на чистом листе бумаге.

– Ach , так! – взвизгнула она возбужденно, забыв о своем всегда безупречном английском. - Istgut , нет?

– Прочли бы нам это четко и сказали, что вы об этом думаете, – попросила Мод.

Итак, миссис Хенсбаум прочистила горло, отхлебнула чаю из чашечки и начала:

– Из Монреаль Стар, я вижу. Понедельник, 31 мая 1971. Хм-м-м… ИНТЕРЕСНО. Да, я бывай этот город. После короткой паузы она прочла:

«Сам видел, как выходил из тела. Сердечник описывает ощущение умирания. Канадиан Пресс-Торонто. Некий житель Торонто, переживший в прошлом году сердечный приступ, заявил, что сам видел, как вышел из тела и испытал странное ощущение покоя во время критического периода, когда у него остановилось сердце. Б. Лесли Шарп шестидесяти восьми лет говорит, что, пока его сердце не билось, он наблюдал себя „лицом к лицу“.

М-р Шарп описывает свой опыт в последнем выпуске журнала Канадской Медицинской Ассоциации в докладе д-ра Р. Л. Мак-Миллана и д-ра К. В. Г. Брауна, заведующих коронарным отделением в главной больнице Торонто.