Даниил Шибаев - Вечный завет или Откровение в стиле рок

Не желая дожидаться, когда его производная примет окончательный вид, он как блудливый кобель начал склоняться к тому, что было ближе по времени и являлось уже готовым.

От духа отца требовалась железная выдержка, чтобы принять удар измены. Да, он знал, что так произойдет, но иного выхода не было. Его порождение, которой надоело ждать и которой хотелось быть хоть кем-то обласканной, не задумываясь, приняла ухаживания кобеля, внушив себе, что это и есть ее судьба. Обмануться было не трудно, поскольку и ее дух-породитель и вторичное его проявление изначально находились на одной оси. Но то, что потом произошло, повергло ее в ужас. Нет, не осознание предательства заставило ее содрогнуться.

Благосклонность первой дамы, если можно так выразиться, к ухаживаниям того кто по своему являлся тенью духа обернулось вот чем. Привязанная незримой нитью к первоимпульсу, она могла себе позволить повернуться навстречу вторичному явлению, но поворот в ее сторону кавалера от блуда был обречен только на одно. Да, сойдя со своей оси и сместив опорную точку, он не удержался. Та, которую он проигнорировал, и которая была его порождением, сместилась вслед за его поворотом, но обладая вращением, она, как гироскоп, не утратила связи с общей осью. Погнавшись за тем, что ему не принадлежало, он, лишенный своего стимула вращения, потому как оно слилось в одной точке с первой производной став ее составляющей, лишенный опоры, разлетелся во все стороны. Да, он стал светом.

Очень часто встречалась трактовка, что свет стал падшим возгордившись. Нет! Светом он стал вследствие своего, так сказать, морального падения. Но подождите его обвинять. Все это было предвидено заранее тем, кто являлся отцом-духом. Итак, свет это, не более чем, высвобожденная энергия колебательной системы.

Князем тьмы его прозвали только лишь потому, что он был не в состоянии ни пульсировать, застыв в мертвой недвижимости, ни вернуться в исходное состояние, к которому стремился как к избавлению от такой неопределенности. Став же светом он и стал ослепляющим фактором, заставляющим людей акцентировать внимание на обманчивом внешнем и не видеть внутреннего. Неся в себе дух разрушения системы, он был принужден тем, кто его породил, искать выход в самоубийственном акте. Тот же, кто его породил, никогда не проявлял себя воочию, но он и был тем духом внутреннего огня, который давал жизнь, всем остальным творениям, одновременно давая возможность им быть видимыми за счет своего двойника принесенного в жертву и пользоваться его энергией. Все это делалось с учетом того, что, на конечном этапе эволюции ни порождения света, ни порождения тьмы, ни те, кто так и не смог пересилить себя и пойти на риск раздвоенности, не будут обделены в праве. В праве, которое приравняло бы их к тому первому импульсу своей осью определившего направление развития вселенной и ее вид. Но об этом дальше.

Что же до обоих производных, то слившись вместе, они сделали два дела в одном, соединив воедино два тела. Вот вам и каламбур. Они образовали одну из самых стабильных систем — они стали гелием. Но, двуликая дама гелия, все же продолжала быть связана с первоимпульсом, тем самым определяя некое триединство. Но так как они, связавшись воедино, замкнули себя друг на друге, то и развернуться в обратное состояние, как каждая из них в отдельности, не могли. Это давало духу и возможность увеличить свой диапазон на единицу, за счет задействованной в общей системе дополнительной величины, и одновременно давало возможность немного передохнуть и оглядеться для определения дальнейших шагов, так как напрягаться для удержания первообразных уже не приходилось. Они удерживали сами себя.

Вращаясь, наша пара дам, стали несколько тяжелее практически в квадратной зависимости. По мере вращения каждая из них оборачивалась то к тому месту на котором остался незримый пепел от того кто стал светом, то к тому кто начал пестовать себя как алмаз духа.

А причем тут огонь, снова спросит дотошный читатель? Все притом же. Земной огонь, в своем первом явлении, являлся полной тождественностью огня звездного, того которого по недоумению назвали термоядерным. Того самого, который своим первым проявлением заложил живую матрицу для любого проявления связанного с переходом одного состояния в другое и множества сопутствующих этому явлений. Ведь, приглядитесь внимательно, всю схему можно переписать, подставив вместо импульсных систем атомы кислорода. И опять получиться, что наиболее безвольный, будет, выкинут из общей системы взаимодействия, а более сильный свяжет воедино атомы водорода, образуя, опять-таки, один из самых стабильных элементов второго порядка — воду. Вот вам и принцип Дарвина в физике — слабейший и безвольный уходит, но уходит красиво, так сказать, то есть, совершая при этом работу по высвобождению энергии.