Елена Коровина - Великие пророчества. 100 предсказаний, изменивших ход истории

«Как это ни тяжело, но вполне возможно, что мы оставим немцам даже такие центры, как Житомир, Винница, Витебск, Псков, Гомель… Минск мы, очевидно, сдадим; Киев немцы также могут захватить, но с непомерно большими трудностями. О судьбах Ленинграда, Новгорода, Калинина, Смоленска, Брянска, Кривого Рога, Николаева и Одессы – городов, лежащих относительно невдалеке от границ, я боюсь рассуждать. Правда, немцы, безусловно, настолько сильны, что не исключена возможность потерь и этих городов, за исключением только Ленинграда.

То, что Ленинграда немцам не видать, это я уверен твердо. Ленинградцы – народ орлы! <���…> Окружить Ленинград, но не взять его фашисты еще смогут… окружить Москву они, если бы даже и были в силах, то просто не смогут… За Одессу, как за крупный порт, мы должны, по-моему, бороться интенсивнее, чем даже за Киев… и я думаю, одесские моряки достойно всыпят германцам… Если же мы и сдадим по вынуждению Одессу, то… гораздо позже Киева».

И ведь это строки не Советского информбюро, а простого юноши. И он писал их в то время, когда на страницах главной газеты СССР «Правда» от 14 июня 1941 года появилась опровержение ТАСС, где говорилось, что слухи о скорой войне СССР и Германии абсолютно бессмысленны. Да и весь советский народ был уверен, что гитлеровцы не рискнуть напасть. И вдруг запись Федотова от 21 июня 1941 года – неотвратимо трагическая: «Я чувствую тревожное биение сердца, когда думаю, что вот-вот придет весть о вспышке новой гитлеровской авантюры. Откровенно говоря, теперь, в последние дни, просыпаясь по утрам, я спрашиваю себя: «А может быть, в этот момент на границе уже грянули первые залпы?» Теперь нужно ожидать начала войны со дня на день».

Поразительные строки! А ведь сверстники Левы в эти дни жили совсем иными чувствами: светлыми, радостными, праздничными ожиданиями выпускных вечеров, когда юный человек покидает стены школы и вступает в новую счастливую взрослую жизнь. И только Лева Федотов знал, что готовит им эта новая жизнь…

Знание это, однако, оказалось чересчур тяжелым. Через месяц после начала войны Лева написал почти с ужасом: «Справедливость моих предположений была явно не по мне. Я бы хотел, чтобы я лучше оказался не прав!» Но он оказался прав. И в описаниях масштабного отступления, и в предсказаниях эпохальной победы: в ночь с 22 на 23 июля Федотов написал, что Красная армия освободит не только свою страну, но и страны Европы, занятые фашистами, дойдет до Берлина, и там после тяжелейших боев будет подписан пакт Победы.

Как московский школьник смог столь точно описать ход войны – загадка. Как, впрочем, и личность этого юного вундеркинда. По свидетельствам его друзей-одноклассников, он вообще был «человеком тайны». За энциклопедические знания в школе его звали «местным Гумбольдтом», за множество невероятных талантов «Леонардо из 7-б». Федотов изучал океанографию и палеонтологию, историю и литературу. Он писал фантастические романы и научные трактаты в стиле XVIII века, рисовал картины и сочинял музыку. Но всегда его притягивали «старинные и странные времена»: обычаи и религия Древнего Египта, история тайных обществ Европы. Друг и однокашник Федотова, будущий писатель Юрий Трифонов, говорил: «Он был так не похож на всех! …страстно развивал свою личность, поспешно поглощал все науки, все искусства, все книги, всю музыку, весь мир. Он точно боялся опоздать куда-то!»

И вот что примечательно: всегда открытый для друзей Лева ни слова не сказал им о своих дневниках. Видно, понимал, что написанное – явная крамола, за которую можно и пострадать, ведь его видения шли вразрез с генеральной линией партии на быструю и победоносную войну. Но вот вопрос: видя будущее страны, знал ли Лев Федотов о своем будущем? Тогда его поступок вдвойне велик: ибо, обладая законным белым билетом (как все ученые гении, он был сильно близорук да еще и плохо слышал), Лев Федотов пошел добровольцем на войну. Впрочем, воевать ему не пришлось: в грузовик, который вез его на фронт под Тулой, попала бомба. Лев Федотов погиб 25 июня 1943 года. Впрочем, есть и иные версии…

Современные исследователи допускают, что НКВД прознал про дневники и молодого предсказателя арестовали, едва он выехал из Москвы. Из застенков он не вернулся. Ну а подрыв машины инсценирован. Обычный сценарий тех страшных лет.

Что ж, закон выживания был прост: меньше знаешь, крепче спишь. А вернее: живешь, пока не знаешь. Лев Федотов ЗНАЛ. А значит, и ему не суждено было долго жить. Ведь знание – смертельно опасно…