Константин Серебров - Один шаг в Зазеркалье. Герметическая школа (Книга первая)

– Но ведь я провел в медитации сотни часов!

– Ты медитировал не так усердно, как заглядывался на молоденьких девиц, – засмеялся он. – Если хочешь проникнуть в тайну самого себя, то поспеши в Одессу, к своему приятелю.

– У меня там много друзей, – растерялся я.

– Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. У тебя есть только три дня... – тут старец неожиданно ткнул меня в грудь посохом, и я полетел в черную пустоту, дрожа от ужаса, пока не рухнул с невообразимой высоты в застывшее на кровати тело.

Утреннее солнце приветливо светило в лицо. Я вскочил и распахнул окно. На ветке тополя у самого ствола звонко кричала синица. Тут я вспомнил сон, и по мне пробежал легкий электрический ток.

Наспех одевшись, я вышел на улицу. Летнее солнце играло веселыми лучами на зеленой листве деревьев и крышах домов. Прохаживаясь по теплому тротуару, я пытался осознать ситуацию и привести в порядок расползающиеся мысли. Совет старца не выходил у меня из головы. Желание проверить указание, полученное во сне, становилось все сильнее. “Даже если этот сон являлся игрой подсознания, я ничего не теряю, съездив в Одессу, – рассуждал я. – Освежусь морским ветром, наведаю давних приятелей. Ну, а если старец был прав?”

На этой гравюре Ангелы небесные спускаются со своих высот на землю, чтобы разбудить спящего ученика. Ему пора проснуться и устремить свой взор к Господу. Настал час, когда ученику следует познать себя и подняться по лестнице, ведущей вверх, в небесные сферы.

От Кишинева до Одессы, лениво раскинувшейся на берегу Черного моря, я смог бы добраться даже и до полудня, но для этого надо было прогулять работу и оставить неотложные дела. Вспомнив пословицу “Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня”, я отправился на вокзал, купил билет и устроился на деревянной скамье старого вагона, углубившись в книгу Штейнера “Как достигнуть познания высших миров”. Поезд тронулся. В вагон по-хозяйски вошла развязная немолодая цыганка в ярком цветастом платье и, быстро окинув взглядом невзрачных пассажиров, направилась в мою сторону.

Я не любил навязчивых цыганок и их природной склонности к магии. Но, как назло, она вонзила в меня гипнотический взгляд и слегка нахально произнесла:

– Подай рубль бедной женщине, она всю правду тебе поведает.

Я не верил этим бестиям: они самым хитрейшим образом извлекали деньги из моих карманов. Но, под ее давлением, нехотя положил рубль в темную ладонь. Она ловко схватила мою руку:

– Судьба твоя переменится, и дорога выпадет дальняя, иди да не оглядывайся. Забудь, что было, не цепляйся за то, что будет. А если еще дашь, то и остальное расскажу.

– А нету у меня ничего, – сказал я и вывернул пустые карманы.

Цыганка озлобленно махнула цветным подолом перед моим носом и, плюнув на пол, скрылась в другом вагоне. “И откуда берутся такие пройдохи”, – брезгливо подумал я.

Три часа спустя я шагал по одесским мостовым по направлению к улице Бабеля, где и жил мой старый приятель Георгий. Он был странным и необычным человеком. В его квартире постоянно собирались местные и приезжие мистики, отшельники, последователи Раджнеша и Ауробиндо. Временами гости так утомляли его, что он при их приближении прятался или выпрыгивал в окно. Иногда Георгий принимал решение изменить свою жизнь. Тогда он закрывался, никого не впускал и подолгу молился и голодал, надеясь приблизиться к Богу.

На улице стояла летняя жара, легкий ветерок шевелил листья огромных каштанов на Приморском бульваре. С радостным предчувствием я вошел в старенький уютный дворик и огляделся. У крыльца, прижав хвост к земле, сидел большой рыжий кот Георгия. Он настороженно наблюдал за мной. Я поднялся по темной лестнице с истертыми ступенями на галерею, заглянул в окно квартиры своего друга и увидел весьма необычную картину.

За столом сидели знакомые мне одесские эзотерики; перед каждым из них стояла шахматная доска, и они сосредоточенно разглядывали сложные позиции, дымя длинными сигарами. Их глаза неестественно блестели. Перед столом, спиной ко мне, стоял крепкого сложения незнакомец с серебристыми вьющимися волосами. Казалось, он излучал спокойную уверенность мудреца, удивительную в напряженной атмосфере прокуренной комнаты. Я услышал его слова: “Вам – шах”; в это время рыжий кот забрался на подоконник и от удовольствия замурлыкал. – “А вам, мсье, мат”, – раздался голос незнакомца. Эдакого разгрома самоуверенные одесситы не видали с давних времен. Дверь квартиры Георгия была почти всегда открыта, и я без стука вошел в комнату.