Фулканелли - Тайна соборов

Также хорошо известна алхимическая аллегория Плавания в зелёную землю , эта операция является частью Работы в чёрном .

(XXIV) Наш субъект внешне чёрен и покрыт струпьями , он страдает проказой . Но если его очистить от примесей , он станет сначала белым , а потом красным .

(XXV) Терм, Термин или Терминус — божество пределов, межей, границ , особенно почитавшееся крестьянами (и здесь неплохо было бы держать в голове определение алхимии как небесного земледелия ). Статуи Терминуса были широко распространены во времена римского господства и часто назывались гермами , что позволяет нам говорить об изображаемом божестве не иначе как о частичной экспансии Гермеса , поклонниками чьей науки мы с вами, надеюсь, являемся. Под одной из таких герм Аполлоний Тианский (чьё имя представляет собой кабалистический иероглиф) обнаружил в сокровенной крипте « Изумрудную скрижаль » Гермеса Трисмегиста.

Что же касается соответствия столь, казалось бы, различных богов, то здесь следовало бы заметить, что ещё Вячеслав Иванов в своей книге о Дионисе настойчиво обращал внимание на то, что боги древности не были «дискретны» (хотя подобная мысль могла прозвучать оригинально лишь в мире «победившего креационизма»). Одно божество легко перетекает в другое, заменяет, иначе говоря, субституирует его в отдельных случаях, нисколько не умаляясь при этом в своём качестве и потенции. Боги, полубоги, герои — все они лишь проявление универсальной Идеи . Это соответствует философии интегрального традиционализма , согласно которой, в отличие от формационной и прочих «современных школ», метафизика предшествует религии , а никак не наоборот.

Герма , то есть изображение бога Терминуса , представляла собой каменный столп, заканчивающийся бюстом или головой (сначала бородатой, затем безбородой), у которой иногда было два или три лица. Древний вариант гермы отличался едва обозначенными руками и эрегированным фаллом. В последнем случае мы, вероятно, сталкиваемся с влиянием культа малоазийского бога Приапа , имевшего итифаллический облик и, разумеется, легко перетекавшего в образы других богов. Кабалистическое соответствие между Терминусом и Гермесом гораздо более чем очевидно, чтобы долее задерживать на нём своё внимание. Остаётся лишь заметить, что с помощью этого соответствия решалась сложная метафизическая задача соотнесения апейрона (беспредельного) с перасом (пределом). В позднем римском манифестационизме, который не мог не усвоить модные увлечения провинции, это божество выступало в роли примирителя и разрешителя двух несовместимых позиций: манифестационизма (основывающегося на отсутствии любых разрывов в бытии) и креационизма (признававшего разрыв фатальным, прежде всего между Творцом и тварью). С одной стороны, Терминус — граница . С другой стороны, он посредник (и здесь обнаруживается как раз-таки одна из основных функций Гермеса), для которого не существует здесь и там в абсолютном смысле этих слов ( наверху, как внизу, внизу, как наверху ). Терминус , если угодно, трагедия и причина гибели римского мира, пытавшегося совместить несовместимое, поместить Неведомого Бога , требовавшего единоличного себе подчинения, в пантеон перетекающих друг во друга божеств.

(XXVI) Сера часто иероглифически отождествлялась Фулканелли с купальщиком, маленьким царём, бобом богоявленского пирога или рыбой . В « Философских обителях » (с. 422–423) он пишет по этому поводу: «Слово πόντιος, кроме того, означает всё, что обитает в море. Сразу приходит на ум таинственная рыба , которую Ртуть поймала и удерживает в ячейках своей сети. В день Богоявления (Fête des Rois) эту рыбу по древнему обычаю подают на стол либо в её естественном виде (sole, dauphine, морской язык, дельфин), либо в виде куклы-голыша („baigneur“, купальщик) или боба (fève), спрятанного между слоями ( lames feuilletées ) традиционного богоявленского пирога. Таким образом, чистый белоснежный горностай предстаёт перед нами выразительной эмблемой обычной ртути ( mercure commun ), соединённой в субстанции философской ртути ( mercure philosophique ) с Серой-рыбой». У Эжена Канселье, в главе « Алхимическая Символика Богоявленского пирога » из книги « Алхимия » об этом сказано ещё более выразительно: