Сент-Ив д'Альвейдр - Оракулы Великой Тайны. Между Шамбалой и Агартой

Я счел бы себя последним из неверных, если бы, храня подобные тайны для себя одного, думал о своей гибели, когда вопрос касается общего блага.

Чего мне страшиться от людей?!. Ничего ровно!.. А от Бога?! Только одного: изнемочь под тяжестью той задачи, которую Он по Своему милосердию возложил на меня.

Я не боюсь людей, ибо не считаю, что можно бояться смерти.

Всякий посвященный, каким бы счастьем ни одарил его в этом мире Творец, знает, что смерть есть невыразимое наслаждение души, самая величайшая чувственная радость, какую только она может ощущать, и мужество необходимо только для того, чтобы не поддаться ее соблазну. Я не боюсь людей еще и потому, что принципом моих «Миссий» является божественная любовь Человечества, а их целью — универсальная Синархия, и опасности они могут подвергнуть лишь одного меня. Я не боюсь людей, ибо не жду и не желаю от них ничего.

Будет ребячеством после того, что я сказал, добавлять, что, решившись на большее, я нечувствителен к меньшему. Полуневежды, атеисты, сектанты и вообще враги всякого культа и всякой веры, желая обесценить мои откровения своими насмешками или клеветою, не вызовут во мне ничего, кроме сожаления.

Я сказал, что не боюсь людей, а между тем существует один лишь человек, которого я мог бы опасаться, и этот человек я сам, если я совершу что-либо противное моей совести или нарушу клятву человеческого посвящения, обнародуя эту последнюю из моих «Миссий».

Но этого нет, ибо Один только Вечный в небесах и в недрах человеческой Истории есть Тот Живой, от Кого я получил религиозное понимание синархического Закона, являющегося условием — выполнения социальных обещаний Иисуса Христа, Моисея, Абрамидов и того еще более раннего собрания Рамидов, которое св. Павел называет Обществом Первобытных, а я называю древним его именем «Парадеза».

Когда в своих «Миссиях» я говорил, что в различных странах находится в надежных руках все, что может служить для восстановления здания Наук, раз будет основана Синархия, то я имел веские причины выражаться так ясно. И теперь, после зрелого размышления, я подтверждаю эти слова и говорю, что Парадеза Рамидов, ее университетский храм, ее предания и четверная иерархия ее наук существуют неизменными и по нынешний час.

И вот Верховному Понтифу этой Парадезы я позволяю себе посвятить с благоговением эту книгу.

Я знаю, что когда эти страницы будут перед глазами твоими, то ты спросишь Бога и Его Ангелов, могло ли совершиться невыполнимое?

Каким образом, спросишь ты, человек мог увидеть меня в сокровеннейшем из моих скрытых Святилищ, проникнуть в самые страшные мои Науки, мои Искусства и мои понтификальные Мистерии?

Неужели, скажешь ты дальше, меня могли видеть, когда перед очами Живого Вечного, лицом к лицу с Его космическими Силами я, победитель Смерти, дышу в пылающей Душе Мира и говорю в ней от Звезды к Звезде с Понтифами, которые мне предшествовали?

И может быть, тогда на благочестивых устах твоих прозвучит слово профанация. Но, прочтя мой труд, ты этого не скажешь.

О великая и святая душа, вся расцветающая Мудростью и Знанием древних посвящений!

С уважением, полным любви, я смотрю на тебя из глубины Запада, этой древней колыбели Рамы.

И я вижу тебя в это самое мгновение стоящим, подобно статуе темной бронзы, с руками, скрещенными на гробнице твоего предшественника, в священной пещере, недоступной даже для высочайших посвященных.

О земной Ветхий деньми, к тебе обращается религиозная душа, почитающая в тебе Дух всех древних времен и высочайшую мудрость, которой достиг ты, подымаясь от степени к степени через ужасающие испытания и глубочайшие познания, естественные и человеческие, космогонические и божественные!

Ибо, поистине, из твоего живого храма вышли Цари-Маги, чтобы поклониться в Его колыбели страдающему Христу, этому божественному воплощению Христа вечной Славы

И, будучи кафолическим синархистом, я отдаюсь под покровительство этих самых Магов, чтобы прийти и принести тебе полное Веры, Любви и Надежды Обетование этого Христа вместе с Синархиеи, которую я твердо считаю единственным Законом социального выполнения этого Обетования для всего Человечества на земле.