Андрей Ветер - Тропа

– Я хочу предупредить тебя, сын, чтобы ты никому не говорил о твоём намерении пройти сквозь самоистязание. Никто не должен знать, что ты намерен проколоть свою плоть. Ты понимаешь, о чём я говорю? Белые начальники хотят, чтобы наша религия умерла, поэтому сажают в тюрьму каждого, кто готовится к Пляске Солнца. Я уже стар, мне нечего бояться наказаний.

– Я буду молчать, дедушка.

– На твоей груди останутся шрамы на всю жизнь. В далёкой школе белых людей они помогут тебе почувствовать себя воином и придадут уверенности в самых трудных ситуациях.

– Я всё понимаю, дедушка.

– Хорошо. Надо идти дальше.

Васичи очень строго следили за тем, чтобы мы не проводили священных церемоний. Нам не разрешалось устраивать Танец Солнца, мы не могли проходить Обряд Очищения. Этим они сразили нас больше, чем всеми своими победами на поле боя. Они подрубили наши корни.

Когда Безумный Медведь усыновил мальчика по имени Мокрые Руки и назвал его Лунным Светом, то есть дал ему имя своего погибшего сына, он позвал меня ещё раз и сказал, что мальчик намерен пройти через истязание плоти. Я очень удивился, потому что знал, насколько сурово нас могли наказать за эту церемонию. Но Медведь объяснил, что мальчик получил видение, которое показало ему, что надо делать.

Мы не взяли с собой никого. Присутствовал только Лунный Свет, Медведь и я. Медведь заранее установил четыре шеста, между которыми должен был повиснуть мальчик. Это был очень древний способ самоистязания. Я не видел ни разу за время моей жизни, чтобы кто-нибудь из наших подвешивал себя. Обычно плясали вокруг столба.

Но таково было видение Лунного Света.

Два ремня были вдеты у него под кожу груди, а два – под кожу спины, ближе к плечам. Кроме того, Лунный Свет велел связать ему ноги. Он висел ровно два дня, а кожа всё растягивалась и растягивалась. Его мучения были страшными. В конце концов кожа лопнула, и он упал лицом на землю. Да, ему пришлось тяжело, но он проявил настоящее мужество, хотя был совсем юным. Он измучился, но чувствовал себя счастливым.

– Теперь я стал истинным Лакотом, – сказал он, когда силы вернулись к нему.

В течение пяти дней после этого мы оставались за пределами резервации, так как не могли позволить Лунному Свету появиться в деревне в истерзанном виде. Его рваные раны говорили сами за себя. Если бы кто-либо увидел его перевязанным, то непременно догадался бы о причине. А слухи разлетаются с быстротой молнии. Поэтому мы решили переждать в лесу.

Когда мы были уже почти у резервации, мы увидели внезапно появившийся полицейский патруль и сразу залегли в траве. Едва мы опустились на землю, я услышал хорошо знакомый мне звук змеиной трещотки и понял, не поворачивая головы, что справа от меня притаилась в зарослях гремучая змея. Я не посмел достать нож и убить им змею, так как боялся привлечь к нам внимание полицейских, которые остановили коней в нескольких десятках шагов от нас. Но змея лежала слишком близко, чтобы не обращать внимания на предупреждающее движение её гремучего хвоста. И тогда я принялся осторожно собирать ртом полынную траву и пережёвывать её душистые листья. Когда во рту набралось много пахучей зелёной слюны, я повернул медленно голову и плюнул в змею. Мне пришлось повторить это несколько раз и пару раз моя слюна ударила змею в голову. В конце концов гремучка уползла, не тронув никого из нас. Вскоре уехали и полицейские, и мы спокойно добрались до наших домов.

В начале осени Лунный Свет вызвался ехать в школу белых людей. Я увидел его вновь лишь через несколько зим.

Вскоре после отъезда Лунного Света Безумный Медведь позвал меня и Большую Раковину и сказал, что решил ещё раз провести Церемонию-Смотрящего-На-Солнце.

– Силы мои уже не те. Следующего лета я могу не дождаться, – проговорил он.

Он действительно выглядел плохо, и я не посмел отказать ему, понимая, что Медведь никогда не делал ничего просто так. Мы выкурили трубку по этому поводу, и он велел нам взять трёх мальчиков на церемонию, чтобы они увидели её собственными глазами.

– Нам нужны гонцы, которые отправятся в будущее, – пояснил он.

Поздно ночью мы ушли из резервации. Безумный Медведь повёл нас к удалённому месту, где вокруг старого тополя лежали по кругу человеческие черепа. Никто не знал, как давно они находились там и зачем их так уложили. Я думаю, это были следы древнего народа, о котором мы ничего не знаем. На верхних ветвях тополя висели мешочки из кожи и четыре бизоньих черепа. Но их было видно только зимой, а летом их скрывала листва. Наверное, эти священные предметы подвесили, когда дерево было маленьким, и за многие годы они поднялись к небу вместе с деревом.