Максимиллиан де Лафайет - На пути к посвящению. Тайная духовная традиция ануннаков

Я немного подумал:

— Но время не течет по двум линиям, Мастер. Оно течет по одной линии — из вчера в завтра через сегодня, разве не так?

— Так думает большинство людей, но они ошибаются, и великие мыслители понимают податливость времени и пространства. Об этом говорили и писали суфии, гностики, доисламские, исламские и иудейские ученые. Каббалисты, например, изучали Тай Аль-Ард, но называли его по-другому, на иврите: Кефитцат Хадерах, что буквально означает «перепрыгивание дороги» и толкуется как способность моментально прыгать из одного места в другое, или перемещаться со сверхъестественной‘скоростью. Это у них хорошо задокументировано.

— А что говорят современные ученые? — спросил я.

— Эйнштейн писал об искажении пространства-времени вследствие воздействия тяготения. Это было частью его общей теории относительности.

— А еще я читал о таких вещах в сказках и научной фантастике, — заявил я.

— Конечно, читал. Фантасты пишут об этом уже много лет, — согласился Мастер. — И все это основано на правде.

— Но я все равно не понимаю, как это происходит, — сказал я. — Как это Земля прыгает под ногами?

— Есть много объяснений, — ответил Мастер. — И ни одного полностью удовлетворительного, поскольку таинства часто понимаются лишь отчасти. Смотри на это так. Ньютоновская физика, не допускавшая таких вещей, давно вышла из моды. Такие вещи, как черные дыры, темная материя и текучесть пространства-времени, позволяют подходить к изучению телепортации более гибко. Квантовая физика доказала, что частицы могут мгновенно возникать в новом месте без всякого видимого перемещения через пространство. Возможно, суть этого феномена в том, что объект представляется как информация, затем информация передается в другое место, и там уже создается точная копия изначального объекта.

— Но при таком решении Земля не прыгает.

— Верно. Тут дело в дезинтеграции атомов, будь то атомы Земли или человека. Они заново собираются в месте назначения. Особой разницы я не вижу.

— В тех историях, которые я читал, человек просто хочет попасть куда-то — и он уже там, — сказал я.

— Опять-таки здесь нет противоречия, — сказал Мастер. — Западная наука сегодня признаёт, что пространство не обладает объективной реальностью, а сама реальность полагается субъективной сущностью, зависящей от наблюдателя. Поэтому такие идеи, как путешествие в пространстве без совершения физического движения, уже не кажутся странными. Тай Аль-Ард можно рассматривать как манипулирование реальностью со стороны человека, который желает переместиться из точки А в точку Б в среде, подчиненной его воле.

— В общем, — сказал я, — эта идея везде: в литературе, науке, в различных культурах, и вы знаете многих людей, которые делали это. Думаю, вы и сами это делали.

— Да, — признал Мастер.

— Тогда, — продолжил я, — почему бы и мне не научиться делать это прямо сейчас?

— Потому что в некоторых из тех мест, куда ты можешь захотеть запрыгнуть, Жермен, ребенка могут обидеть. Если среда не безопасна, а ты еще и плохо знаком с ней, ты не сможешь найти путь назад, а то и погибнешь. Давай подождем, пока ты повзрослеешь.

— Ясно, — произнес я покорно. — Вижу, что мое путешествие на Южный полюс к пингвинам придется отложить.

— Всего на несколько лет, — заверил Мастер.

Шло время. Мы прочно обосновались в Дамаске, в нашем роскошном доме, который был оборудован теперь всеми европейскими удобствами. Маме сопутствовал большой успех в делах, мы с Сильви хорошо учились и обзавелись к тому же множеством друзей. Мастер, которому вновь и вновь приходилось возвращаться на Ближний Восток, регулярно навещал нас в Дамаске. Обычно он исполнял роль советника при всяких важных персонах. В то же время он был главой одного очень важного международного братства, никак не связанного с улемами.

В эту влиятельную организацию, действовавшую во многих странах мира, входили люди самых разных политических и религиозных убеждений. Разумеется, такая работа, равно как и деятельность в качестве улема, отнимали у него много времени, однако это не мешало ему следить за моими успехами и заниматься моим образованием. Когда мне исполнилось четырнадцать, Мастер решил, что пришла пора посетить японские острова Рюкю, а особенно Окинаву.

— Там живут два учителя, с которыми я хочу тебя познакомить. Оба в совершенстве владеют дзэн-медитацией и каллиграфией — искусством, которое ты будешь осваивать под их руководством. А еще, и это самое важное, они научат тебя одной из форм самообороны, которая будет весьма полезна тебе в ближайшие годы.