Уильям Литл - Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов

Я уже готов оставить свои надежды и разочарованно отправиться домой, но тут мне представляют Майка. Он приветствует меня хлопком по спине, потому что сразу видит, кто я и что здесь ищу.

— Это все полная брехня, верно? — со знанием дела говорит он и подмигивает.

Майку пятьдесят, он сантехник, и на предплечье у него татуировка. Он садится и складывает руки так, как это обычно делают жители Ист-Энда — мол, я невероятно крут. Я бормочу «конечно» и вымученно смеюсь. Тогда Майк выпрямляется, и от панибратства не остается и следа.

— Я бы погиб, если бы не Элис.

— Что, простите?

— Если бы не эта предсказательница, я бы с тобой из могилы говорил, приятель, — поясняет Майк.

Я хочу задать миллион вопросов, но лишь оцепенело сижу на месте. Майк выкладывает все сам.

— Я думал, все это пустая болтовня, понимаешь? Ерунда, если уж точно. Сюда я пришел посмеяться с друзьями после парочки пинт, пропущенных в воскресный день. А Элис говорит, что с ней духи моих отца и деда. Она это в самом конце сказала и добавила, что они ее все время изводили. Она сочла, что это нельзя от меня это утаивать.

— Утаивать — что?

— Что у меня будут серьезные проблемы, если я немедленно не пойду к врачу. Безотлагательно то бишь.

— И вы пошли?

— Черт побери, конечно. Когда тебе такое говорят, это действует безотказно. Да и что было терять — всего-то полчаса на визит к врачу. Но, видишь ли, это не на полчаса вышло. Нет, это вылилось во множество анализов и беготню по докторам. Оказалось, у меня какое-то редкое заболевание крови, и их до чертиков удивило, что я еще хожу.

Майк не сомневается, что предсказательница спасла ему жизнь. Его слова заставляют меня серьезно задуматься. До сих пор, несмотря на малочисленные доказательства, в «Таинствах» верили, что гадалки говорят правду, хотя в реальности это не всегда подтверждалось. И вот мне предложили то, что кажется неоспоримым. Явное опровержение предыдущих выводов ошеломляет меня.

Я встречаюсь с Элис спустя несколько недель, чтобы поговорить о ее собственных убеждениях. Сидя в переполненном поезде, она не беспокоится, что кто-нибудь нас подслушает. Элис не считает себя более чувствительной, не переоценивает свою интуицию, просто она действительно постоянно видит духов.

— Мне было семь лет, когда это началось. Сперва я не понимала, кто они. Никто больше не замечал их. Они явно были людьми, но в их одежде было что-то странное. Одна женщина была облита водой. А потом они начали со мной разговаривать.

— Почему с вами, а не с кем-нибудь другим?

— Представьте, что вы дух, и вас не замечают, а потом вдруг появляется кто-то, с кем можно поговорить… Разве вы не попробовали бы завязать разговор?

— Может быть. Но почему другие не могут с ними говорить?

— Думаю, мы все рождаемся с даром, но некоторые из нас решают применять его, а другие — нет. Возьмем детей — все они видят духов, но как только ребенок вырастает, он перестает их замечать.

Ну что ж, все очень возвышенно, а как насчет несостоятельности ее предсказаний? Удивительно, но Элис разочарована так же, как и я, причем не только в себе, но и в своих духовных проводниках.

— Особенно в том, который просто выдавал случайные слова. Когда я его спросила, что они значат, он ответил: «Я здесь не затем, чтобы все для тебя разжевывать, я лишь направляю тебя». Приходится просеивать информацию, которую я получаю. Я же не болтаю просто так, я должна быть уверена, что говорю правду, — объясняет предсказательница.

Оказывается, чтение будущего сильно зависит от того, как интерпретировать информацию, наполненную двусмысленностями и ошибочными данными. Вероятно, именно капризные духи вмешались в мое предсказание. Возможно, они направляют только тех, кто действительно нуждается в помощи, а не всяких там любопытных журналистов со скрытыми мотивами.

Элис, в отличие от Мэтью, верит, что будущее предопределено.

— Для духов увидеть будущее совсем нетрудно. Мне кажется, что все мы души и еще до нашего человеческого рождения с нами заключили духовное соглашение о том, какие решения мы будем принимать. Конечно, после рождения мы можем изменить свой выбор, но высший план для нас остается.

Я не понимаю. Будущее предопределено, но мы способны его изменить? Может, мое обращение к Элис тоже было предопределено? Не знаю, но кое-что, сказанное Мэтью об Элис, наталкивает меня на эту мысль. Когда я прощался с ним, он сказал, что я должен был выбрать Элис.