Уильям Литл - Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов

— Полагаю, главное ее достоинство в том, что человечество сможет использовать ее как систему своевременного оповещения. Если мы будем знать, что вскоре должна произойти катастрофа, нам удастся спасти тысячи жизней, — говорит ученый. Он предполагает, что мы сможем получать из будущего предупреждения о цунами и землетрясениях задолго до их начала.

— Мы будем использовать информацию из будущего, чтобы управлять судьбой человечества, — добавляет он. Я с восторгом внимаю словам человека, который знает способ заглянуть в будущее. — В ответ мы будем посылать бинарные коды, нули и единицы, в зависимости от того, в каком направлении вращается частица, — объясняет Мэллет.

Я мало что в этом понимаю, но его открытие меня завораживает.

— Так, значит, это первая в мире машина, способная предсказывать будущее? — спрашиваю я, ожидая, что он посоветует мне посмотреть на вещи серьезно.

— Да, — к моему изумлению отвечает профессор. — Предсказание будущего станет наукой, позволяющей нам получать информацию из будущего.

Профессор Мэллет — первый настоящий предсказатель, которого я встретил на своем пути, и он не мнит себя медиумом. Вот куда может завести разум.

У него есть идея, как попасть еще дальше в прошлое.

— Если мы встретимся с цивилизацией, более развитой, чем наша, может быть, у них уже построена машина времени. Таким образом, теоретически, мы сможем вернуться в то время, — поясняет он.

Работа профессора Мэллета заставила меня снова обратиться к книгам. Нет, я не собираюсь создавать собственную машину времени, я просто хочу проверить предположения Дина Радина. До сих пор его теория, объясняющая предвидение, была самой убедительной. Радин верит: раз элементарные частицы могут связываться друг с другом на больших расстояниях, значит, на это способны и наши сознания. Я хочу еще раз убедиться, что все происходит именно так, как он сказал.

Я объясняю профессору Мэллету идеи Радина. И надеюсь, что человек, воплощающий в жизнь собственную мечту, их поймет. Но меня ждет сюрприз.

— Не верю, — возражает он, объясняя: теория запутанности как метафора пси-энергии совсем не то же самое, что его проект. — Это совершенно разные вещи. Я просто говорю, что у меня есть идея, и подтверждаю ее вычислениями. Я тщательно разработал математическую модель. Мои материалы были опубликованы в известных журналах. Чтобы понять мое открытие, потребуются несколько лет и множество передовых физиков, — добавляет он.

Я рассказываю профессору Мэллету о том, что считаю авторов вроде Жюля Верна и Герберта Уэллса медиумами, потому что в своих книгах они смогли предсказать то, что было впоследствии изобретено.

Мне кажется, он закатывает глаза.

— Это издевательство над научной традицией, — сообщает он. — Я хотел построить машину времени с самого детства. Да, меня впечатлила фантастика, написанная Жюлем Верном и Гербертом Уэллсом, но без указания необходимых математических и физических основ для воплощения этой идеи в жизнь она не более чем художественный вымысел и должна оставаться таковым. Все, что не включает в себя множество лабораторных экспериментов, не может называться наукой, — добавляет профессор, раздражаясь, что его достижения могут сравнивать с чепухой из фантастических книг.

Пусть Мэллет отмел теорию Дина Радина, но мне все равно хочется понять, что он думает об элементарных частицах в наших мозгах и их связи с остальной Вселенной. Все это время я и сам отчаянно пытался расшевелить частицы в своем сознании.

— Сознание — стихийное взаимодействие нейронов, которое пока нам не ясно, — отвечает профессор. Он считает, что наш мозг слишком теплый и слишком влажный для квантовой запутанности.

Слишком теплый? Так, значит, идея с переплетенными сознаниями куда дальше от реальности, чем я полагал. Мне не хочется оставлять надежду. Я выслушиваю второе, третье, четвертое мнение. Но все ответы, увы, одинаковы.

Первым я обращаюсь к Дэвиду Дойчу, профессору квантовой физики из Оксфордского университета. Я пишу ему о запутанности и физике, и он откликается так быстро, что я понимаю: эта тема ему надоела.

Я спрашиваю, может ли теория запутанности объяснить предвидение, предчувствие и телепатию.

— Даже если бы такие вещи в самом деле существовали, они действовали бы не на основе теории запутанности в том виде, в каком она известна квантовой механике. К тому же эксперименты — это единственное, что подтверждает наличие теории запутанности в целом, — говорит профессор Дойч.