Огюстен Кальме - Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов

Иисус Христос и Св. Его Апостолы преподавали людям небесное учение не для того, чтобы приобрести себе славу учителей, а для того, чтобы призвать людей из тьмы в чудный свет Божий и доставить им средства ходить, как прилично чадам света [104]. Но можно ли было бы достигнуть им этой цели, если бы они стали преподавать свое учение приспособительно к ложным понятиям своих слушателей? Как можно было бы тогда понять истинные мысли проповедника? Поняли ли бы Иисуса Христа ученики Его, когда Он говорит: се сатана просит вас, дабы сеял, яко пшеницу [105]. Поняли ли бы мы, от чего хотел предостеречь нас Апостол Петр, когда заповедывал: Трезвитеся, бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, аки лев рыкая, ходит, иский кого поглотити [106], противитеся диаволу [107]? Вы-разумели ли бы мы Апостола Павла, когда он, заповедуя нам облекаться во вся оружия Божия, говорил: несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем, и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным [108]?

Правда, Иисус Христос выражался иногда языком символическим, приточным; но притча совершенно другое дело, чем приспособление ко мнениям и предрассудкам других. Притча у Спасителя всегда видна как потому, что она дает себя знать но самой своей форме, так и потому, что Спаситель всегда Сам дает знать, где Он говорит приточно. Таким образом, если бы слушающий притчу и лишен был счастья узнать скрытую в притче истину, по крайней мере он не подвергся бы несчастию принять за действительную мысль проповедника буквальный смысл притчи.

Притом, Иисус Христос, предлагая учение Свое народу в притчах, по неспособности его надлежащим образом пользоваться сим учением [109], объяснил сии притчи для избранных учеников Своих — будущих учителей мира, коль скоро и они не понимали притчей Его. Так ученики Иисуса Христа не поняли притчи Его о сеятеле и семени, и Иисус Христос объясняет ее для них [110]. Ученики невыразумели притчи Иисуса Христа о Пастыре и овцах; Иисус Христос предлагает ее им в яснейшем виде [111]. И вообще, Иисус Христос обличал Апостолов, когда они не понимали духа Его учения [112], или когда думали о лице Иисуса Христа сообразно с понятиями своих современников [113]. Но Иисус Христос никогда не говорил ни народу, ни ученикам Своим, что слова Его о злых духах надобно понимать не так, как они представляются с первого взгляда; напротив, и пред народом [114]и пред учениками Своими [115]говорил о злых духах без всякого объяснения слов Своих; следовательно, Иисус Христос хотел, чтобы Его в этом случае понимали так, как велит буквальный смысл слов Его.

Говорят: мысль о влиянии злых духов на человека и об одержимых злым духом во время Иисуса Христа слишком глубоко была укоренена в народе еврейском, так что если бы Иисус Христос и Апостолы стали усиливаться искоренять ее, подверглись бы опасности сделаться жертвою народной ненависти [116]. — Но не вооружался ли Иисус Христос против неблагочестивого обычая Иудеев покупать и продавать в храме разные вещи [117]? Не восставал ли Он против предрассудочного мнения о клятве [118]? Он обличал лицемерие Фарисеев [119], осуждал предпочтение, оказываемое Иудеями обрядам пред сущностью закона, правдой и верой [120]и показывал несправедливость чувственных, любимых понятии о Мессии [121]. И сих обличений, осуждений, укоризн Иисус Христос не оставлял никогда, несмотря на то, что Ему на всяком шагу грозила опасность сделаться жертвою народной ненависти.

Апостолы Христовы, несмотря ни на какую опасность, проповедовали учение Христово, хотя оно и отменяло религию иудейскую и уничтожало религии языческие. Они разрешили Христиан от обязанности исполнять обрядовый закон Моисеев [122]; они обличали суеверную надежду на оправдание, основываемую на происхождении от Авраама [123]; осуждали Иудеев за убиение Мессии Иисуса [124], и укоряли за жестокосердие, удерживавшее их в неверии [125]. Словом, нет ни одного заблуждения, ни одного порока, который бы Иисус Христос и Апостолы оставили в народе иудейском без обличения, хотя бы это стоило им жестоких гонений. И оставили ли бы они без обличения мнение о влиянии на человека злых духов, если бы оно было несправедливо?

Некоторые в самом Св. Писании находят основание не принимать в буквальном смысле тех мест, в которых говорится о влиянии злых духов на человека. — За такое основание признают главным образом следующее изречение Апостола Иакова: Кийждо же искушается, от своея похоти влеком и прельщаем [126]. Но это изречение совершенно не может быть таким основанием. Здесь похоть берется в обширнейшем значении, и именно не только как действующее начало греховных наших расположений, но и как начало, приемлющее греховные возбуждения отвне: иначе, что бы означало это наставление Апостола Иакова: противитеся диаволу [127]? Сколько ни повреждена нравственная природа человека, в ней есть нечто и доброе. Хотя человек естественный весьма часто не обретает в себе еже содеяти доброе; по крайней мере ему прилежит еже хотети [128]. И это желание добра может быть приводимо в исполнение, так как в человеке есть несколько нравственных сил. Но диавол, этот исконный человекоубийца, не может равнодушно смотреть на эти останки добра в человеке; ему хочется и последнее семя добра исторгнуть из души человека, или если не можно их исторгнуть, то старается всеять в душу человека различные плевелы. Если бы природа человеческая не была повреждена, то этим плевелам труднее было бы возрасти. Но греховная похоть человека — следствие первородного греха, подобно как трут принимает искру, восприемлет злые внушения диавола. Итак, поелику принятие внушений диавольских в человеке, после падения, имеет основанием своим похоть, возбуждающую в нем расположение к этим внушениям, Апостол Иаков и самые внушения диавола приписывает похоти человека, так как от нее зависит принятие сих внушений. При понимании и объяснении Св. Писания должна быть нашею руководительницею Церковь. А Церковь, как уже видели мы, всегда признавала действительное существование одержимых злым духом.