Николай Сиянов - Сувенир из Нагуатмы. Триумф Виджл-Воина

— …Итак, первое условие, — продолжал О'Джан, — разрубить в себе узлище Традиции. Для этого необходимо изменить энергетический режим работы своего тела, заставить его производить исключительно иные поля. Но как? Каким образом?

— Энергетический режим работы тела совершается в четырех квантовых полях: гравитационном, электромагнитном, мезонном и глюонном. Изменить волновую характеристику этих полей! С этого начинать перестройку энергетического режима тела.

— Да, да… но по-прежнему все-таки непонятно — как?!

— Кратко все сводится к простому, сынок, — заключил Учитель. — Всякое дело следует начинать ради Бога, во Имя Его — как приношение в Чашу вселенского Блага. С Любовью и Радостью ко Всевышнему.

23 марта. У Веры Васильевны сердечный приступ. Хорошо, что вечером, когда я был дома; постукала кулачком в стену, дала знать. Вызвал “скорую”; нашел на столике в склянке нитроглицерин. Его оставались считанные крупинки. Вера Васильевна очень обыденно заметила: “Вот закончится — и помру”. И лишь позже до меня дошел истинный смысл сказанного: сердечных средств тоже нигде нет, не достать по аптекам, напрасная трата сил и времени. Это трудно понять, не укладывается в голове. Надо узнать, был ли в блокадном Ленинграде дефицит на сердечные средства? И еще надо просить Леню о помощи, у него в медицине связи обширные.

“Скорая” прибыла часа через два. К этому времена Вере Васильевне стало как будто легче. Но сестра все-таки сделала укол: “На всякий случай, для стимула, чтобы не вызывали ночью повторно…”. Причем у нее оказался единственный шприц с единственной драгоценной иглой. Она просто тряслась над своим сокровищем. “Чему удивляться, — откровенничала сестра, — в больнице обыкновенных скальпелей нет; после операции больных обрабатывают… керосинчиком!”. Подумать только, несчастных живых людей кромсают лезвием безопаски… заштопывают обыкновенными суровыми нитками… обрабатывают керосином… В каком веке живем? Что там мои трансцендентальные чудеса по сравнению с перестроечной медициной.

24 марта. Меня уволили с работы. Причем никаких двух недель на размышление. Весь отдел разогнали. Кто порасторопнее, переметнулся в другие лаборатории в надежде удержаться; я барахтаться не стал. Меня никто не возьмет. Раньше, может, и взяли бы, но теперь… О том, что я выкарабкался с того света, в институте знают, конечно. А раз так… что ж, раз такой живучий, устраивайся сам, работай локтями. Мы все показывали на Запад и осуждали: “Законы джунглей!”; теперь эти джунгли хлынули к нам как некий даже прогресс, достижение.

Леня звонил: не унывай! Времена смутные, вписывайся в систему. Сам он, кажется, вписался неплохо. К нему, как к народному целителю, очереди. Работает через день в двух поликлиниках. Летом заготавливает травы, зимой реализует. Приобщил к работе Илюшу; тот вроде ассистента при нем, составляет “букетики”. Леня весь в деле, 6 своих больных, замученных экземами, язвами, бессонницей, головными болями… Недавно мы поговорили по душам. “Леня, у тебя остается время, хотя бы на Пранаяму? Хотя бы на работу с Кундалини, с предметными и прозрачными средами?” — “Ну что ты, старина, какое время? Кундалини и прозрачными средами буду заниматься летом на Байкале”.

Вот этого и не понимаю. Второстепенное, бытовое заслонило главное. Десять лет адских усилий, самоотречения, столько достиг! И вдруг… “вписался” в современное сумасшествие, иные задачи. Конечно, надо как-то выживать, но! Лучше сидеть на хлебе с водой, редькой одной питаться, чем предавать главное в своей жизни — идею. Извини, Леня, я не осуждаю, а может, себя подобными мыслями поддерживаю, предупреждаю.

Леня и мне предложил для начала заняться… хвойным бизнесом. Запасать в лесу зеленые иголки, толочь, на них спрос. Нет, погожу. Что-то открывается во мне, причем стремительно, прямо-таки с космической скоростью. Прорыв в иные Сферы Сознания, связь с Учителем, удивительная Информация от него — об этом только мечтать. Главное, не иметь привязанности к результатам работы — любой, которую выполняешь на сегодняшний день. Я этого достиг, привязанности к результатам нет. Следующий этап — не иметь привязанности к самой работе. Кажется, и в этом мне помогает государство и само наше время.

P.S. Я не в отчаянии; правда, оно приближается порой, но тут следует быть начеку, глушить его, растворять в самих истоках, как мысли в медитации. “Люди не спят по ночам; не сами заботы их убивают, а мысли о них!” Успокаивать ум, делать прозрачным! Закрывать двери на ключ перед назойливыми мыслями! Контроль! Всегда и всюду контроль — в этом и заключается искусство медитации. Как наставляет Вадим Николаевич: “Продавщица на тебя орет, ногами топает, и ты уже готов сорваться в ответ… но! Осознавай себя. Осознавай пространство, в котором и ты, и эта продавщица. Будь здесь и теперь. Отключай мысли и с ними отключишь свое раздражение.