Вадим Демчог - Играющий в пустоте. Мифология многоликости

Уходящий корнями в тантрические источники, это образ просветленной женщины, «наделенной магическими силами, всемогущей волшебницы, способной принимать какой ей вздумается облик» [393], обладающей силой одним лишь точным словом или жестом пробуждать мужчину к непосредственному переживанию реальности. Считается, что результатом визуализации ее сотканной из глаз светоэнергоформы является растворение чувства разделения между внешним и внутренним и превращение «медитатора» во всеобъемлющее силовое поле Энергии Глаз . Безграничное, электрической природы видение потенциальности.

Этот принцип готов упорно работать на нас, активизируя способность к интуитивному проникновению в природу Игры ; но в то же время она в любой момент может выбить стул из-под нашего заднего места, если мы становимся излишне тяжеловесны, пафосны или слишком привязаны к ситуации. Так мы познаем, что « Ум и то, что появляется, изначально чисты. <���…> Любые возникающие умственные состояния и мыслительные процессы никогда не становятся тем, чем они кажутся» [394]. Эти стремительные, жестокие выпады огненной подруги Повелителя подобны резким взмахам окровавленного ножа, отсекающим наши спазматические реакции. Гнев Той, Что Знает заставляет нас выпустить из рук то, за что мы так судорожно цепляемся [395], ясно показывая, что «все сфабриковано Умом и потому эфемерно» [396].

Иногда капризная игривость этой прелестной леди может быть даже пугающей: «Ты никуда не денешься от этой игривой девушки. Она любит тебя. Она ненавидит тебя. Без нее твоя жизнь превратится в сплошную скуку. Но она будет постоянно обманывать тебя. Когда ты попытаешься поймать ее, она исчезнет. Схватить ее – значит схватить свое собственное тело. Она до безумия игрива. Ставка в этой игре – твоя жизнь» [397]. Но, как известно, «двух вещей хочет настоящий мужчина: опасности и игры» [398]. С другой стороны: «…Когда она становится нашей союзницей, мы начинаем видеть не парой глаз, а многоокой интуицией … мы становимся похожи на звездную ночь и взираем на мир тысячью глаз» [399]. И это первое качество Повелительницы Танца – динамическое, или сексуальное.

Второе – женственное, всепоглощающее, или материнское. В этом случае она Magna Mater [400]: «…Не имеет ни формы, ни цвета и сама не обладает никакой основой… она „нерожденная“, подобна небу; не создана в результате какой-либо деятельности и не имеет какой бы то ни было причины. Она – исконная, пустотная природа всего и вся» [401]. Это пространство зрителя , из которого возникают все мысли и роли … мать всего сущего. «Чрезвычайно величественная и безумно прекрасная… нежная, энергичная, ласковая, сверкающая… субатомная, текучая, скоростная природа вещей…» [402]И под финал: «Помни, все в мире – лишь игра твоих Шакти» [403]. И последний раз, словами Будды Гаутамы: «Будь мысленно всегда среди женщин!» [404]То есть «постоянно веди внутреннюю сексуальную игру» [405].

Эту главу я посвящаю женщине, которая безжалостно учила меня женской логике, и слава богу, что это чудовищное время имело место в моей жизни.

Вот один из самых важных снов этого периода: все началось с ясного осознания того, что я проецирую на эту женщину женскую часть себя (говоря терминологией Юнга – свою аниму ). И я спрашиваю ее во сне: «Почему меня так тянет к тебе? Что воплощается в тебе такого, чего я не знаю о себе и чего недостает мне?» И ответом на этот вопрос явилось своеобразное приглашение в кратер женского подземелья. Я вижу (или, скорее, переживаю) себя в форме темного женского начала, которому мужская часть меня очень хочет отдаться. Мужчина во мне желает как бы расслабиться в женском, довериться ему, спуститься или проникнуть в него. Вместе с тем я ощущаю огромную силу и право на это путешествие, защищенное четким осознанием ясной мужской эрекции.

Возможно, – думал я по пробуждении, – это можно еще определить как непреодолимую тягу окунуться в виртуальность Пучины Многоглазой , раствориться во всепроникающей интуиции. «Раствори свое тело, превратив его в глаза, чтобы видеть, видеть, видеть…» [406]С точки зрения глубинной психологии, корректировал я себя, это путешествие и битва с драконом за «сокровище» является необходимым этапом взросления художника и героя. Так во мне зарождалась потребность работы с широким спектром методов, касающихся женского аспекта Игры. Их можно сравнить с проходом над ужасной пропастью по очень тонкой дощечке.