Яков Бирсави - Кастанеда. Код иной реальности

Я ничего не ответил ей тогда – даже, кажется, пропустил ее слова мимо ушей. Но чуть позже, когда мы стояли в церкви святого Антония из Падуи, и слушали слова пресвитера, дающего наставление новобрачным Теодору и Кассандре Ловенталь, я вдруг вспомнил о них. А еще мне вспомнился блошиный рынок Сент-Уан. Делия набрала там множество антикварных мелочей для своего творчества (у нее родилась идея сделать выставку инсталляций на тему времени); а мое внимание привлек товар старика – букиниста и нумизмата. Среди пыльных, посеревших книг лежала папка со старыми деньгами, бумажными и металлическими. Здесь были лиры, фунты, пиастры, тугрики, рейхсмарки, довоенные франки, царские рубли, дукаты, гульдены и реалы. Я перебирал их, и ловил себя на странных ощущениях. Одни деньги были подобны конфетным фантикам, из которых вынули конфету, оставив одну обертку. Другие же – продолжая метафору – сами были конфетой . Среди денег, которыми торговал старик, были пустые деньги и деньги Силы . Я не смог пройти мимо и купил у него все сильные деньги , заплатив за них долларами Бриджстоуна. Мой поступок был спонтанным, и не имел под собой никакого желания (скажу даже больше: что-то внутри меня сильно сопротивлялось, когда я начал выяснять у букиниста цену). Я купил эти деньги – и забыл о них. А вот теперь, на венчании Теда и Касси, вспомнил.

Выходя из церкви, я уже знал, что буду делать дальше. Умом я понимал, что это решение спонтанно, неразумно и противоречит всем моим желаниям и интересам. Я очень хотел вернуться к прежней жизни и все-таки добраться до отдела закладных. Всего-то и нужно было, что на полгодика набраться терпения, поприсутствовать на совещаниях у отца (хотя бы в качестве мебели), подкинуть пару-тройку здравых идей своему братцу, с десяток раз отужинать с нужными людьми… Рынок начнет расти (куда же он денется!), и о моем провале все позабудут. Ведь я – не обычный клерк; хоть и без места, но все же я остаюсь наследником банка, а потому восстановить свои позиции для меня не составит особого труда. Но вернись я на эту проторенную дорожку, мое существование сведется к тому, чтобы всякое утро, проснувшись, идти в банк и делать то, что делали мой дед, мой отец, мой брат и я сам – каждый день своей жизни. На ближайший год я остался без работы – так почему не провести этот год подальше от всей этой милой мне, но совершенно безнадежной рутины? Делия мечтает о Европе? – и я осуществлю ее мечту. Год мы проживем в Старом свете; тем более что я знаю, чем займусь там. Для начала разыщу старика-букиниста на Сент-Уан, и выясню, каким путем попали к нему те деньги . Сила притягивает Силу: я верил, что те деньги с Сент-Уан притянуты были оболами (с которыми я никогда не расставался). Сила в моих руках умножилась – не для того ли, чтобы умножаться дальше? Быть может, мне надо собрать все сильные деньги Европы, чтобы создать противовес дяде Джорджу и его темным магам? Мой рациональный разум кричал, что это – полная дурость; но светящаяся сущность внутри меня осознавала другое.

Церемония и впрямь получилась очень скромной: на выходе из церкви нас никто не ждал. Единственная подружка невесты была уже замужем, и Касси просто отдала свой букет первой встречной девушке. Бракосочетание мы отметили в итальянском ресторанчике неподалеку от церкви; там я торжественно вручил свои подарки: Теду – астролябию (вызвавшую у него щенячий восторг), Касси – изумрудные серьги-капельки (выбранные Делией в Париже у того же Картье). Ради такого случая Фернандо и Хесус материализовались и самозабвенно накачивались граппой, не выказывая при этом никаких признаков хотя бы легкого опьянения. Кастанеда тоже был с нами: он сдержал свое обещание Касси стать ее посаженным отцом. Я сообщил ему о своем решении; он отнесся к нему скептически, но препятствовать не стал.

– Ты все-таки донкихотствуешь, – сказал он. – Хотя, может быть, поступаешь мудро. Только учти: сосредоточив Силу в своих руках, тебе нужно будет с ней договариваться. А условия договора могут прийтись тебе не по вкусу.

– Я сумею найти компромисс, – ответил я. – Уверен, что смогу предложить условия, устраивающие обе стороны.

Он усмехнулся:

– Надеюсь, ты окажешься прав.

Наверное, я должен был начать это обращение примерно так: