Потап Медведьев - Зависшие между мирами - cамоубийство, эвтаназия, кровная месть

64. Мардонова А. Архаические обряды и верования гиссарских таджиков. Похороннопоминальный цикл. Автореферат дис.канд.ист.наук. Л.,1989

65. Литвинский Б.А. Погребальные сооружения и погребальная практика в Парфии // Средняя Азия, Кавказ и зарубежный восток в древности. М.,1983

66. Кармышева Б.Х. Архаическая символика в погребально-поминальной обрядности узбеков Ферганы // Древние обряды, верования и культы народов Средней Азии. М.,1986

67. Погребальный обряд. Реконструкция и интерпретация древних идеологических представлений. М.,1999

68. Дьяконова В.П. Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник. Л.,1975

69. Гостиева Л.К., Сергеева Г.А. Погребальные обряды у мусульманских народов Северного-Кавказа и Дагестана // Северный Кавказ: бытовые традиции в ХХ веке. М.,1996

70. Бабаева Н.С. Прижизненные поминки как пережиток ритуального убиения старых людей // Этнография в Таджикистане. Душанбе.,1989

71. Алекшин В.А. Погребальная обрядность (содержание и структура) // РА. 1993, №1

72. Абдуллоев Д. Пережитки зороастризма в Среднеазиатском мусульманском погребальном обряде // Кунсткамера: Этнографические тетради. СПб.,1996 вып.10

Очень созвучно тибетскому «Бардах» звучит «пограничная зона» у мусульман. По-арабски её название — «Барзах». Из-за особенностей арабской артикуляции звуков «з» иногда слышится и как глухое «д» или «т», так что можно даже подумывать и о полной схожести арабского и тибетского терминов. На санскрите пограничная зона известна как «АнтараЛока» («МеждуМирье») или «АнтараБхава» («МеждуСудебье»).

Этому же правилу следовало и приготовление смертной одежды. Ткань отрезалась не ножницами, а камнем или пламенем свечи. В некоторых случаях просто отрывалась. Шить надо было с изнанки, «на руках», левой рукой,

«на живую нитку», от себя, исключались узлы. Нельзя было готовить смертную одежду в праздничные дни. Часто её просто не дошивали до конца.

В древнерусском языке выражение «сидеть в санях» зачастую означало — «быть одной ногой в могиле», «ожидать смерти».

В принципе, для людей с повышенным порогом чувствительности (малые дети, глубокие старики, нищие, убогие, тяжелобольные и пр.), особенно если они находились в повышенно-эмоциональном состоянии, была возможность впрямую «видеть существ», свидетельствующих о предсмертном состоянии умирающего. Обычно считалось, что если провозвестники судьбы (духи болезней, смерть, ангел и пр.) находятся в ногах умирающего, то его смерть неизбежна. Если же они находятся «в головах» - то ситуация находится «под вопросом».

Последний обряд, несколько в изменённом виде, сохранился и в современной городской культуре. Согласно нему, перед поездкой куда-либо, отъезжающий должен некоторое время посидеть на стуле («присесть на дорожку») в молчании, а затем уже трогаться в путь. Смысловая подоплёка данного обряда состоит в том, что отъезжающий как бы маскируется. С помощью магических процедур (нахождение на смертной скамье, неподвижность, молчание) он как бы временно умирал для «этого» мира, что позволяло ему относительно безопасно выходить в «чужой». Данные действия, в совокупности с особой «выходной», то есть предназначенной для выхода в «чужое» пространство, одеждой, позволяли ему стать своего рода единообразной природы с «чужбиной». Что, в свою очередь, отводило от него внимание многообразных недоброжелательных сил, заполняющих чужое «неокультуренное» пространство.

У буддистов, для обеспечения возможности правильной «транспортировки» тела умершего к месту кремации, священнослужитель привязывал свой шарф к трупу. Это должно было способствовать обязательности «закрепления» души умершего за его мёртвым телом и гарантированную транспортировку их на кладбище.

Тем, кому интересна эта тема, рекомендуем обратиться к работам замечательного русского этнографа Д.К. Зеленина и, в частности, к работе о «заложных» мертвяках (которые, правда, у него называются покойниками).

Принято считать, что древнейшие части «Гаруда-Пураны» написаны в 4-7 веках нашей эры.

В гаэльском (древне-кельтском) языке для обозначения понятия перехода использовалось слово «Trasna»