Роман Доля - Путешествие по внутренним мирам сознания

– И ты знаешь, к чему человечеству нужно стремиться?

– Да, но только идти никуда не надо, все изначально внутри каждого .

– Из этого следует, что развитие конечно?

– Совершенно нет. Просто категории оценок здесь неприемлемы.

– В чем заключается свобода?

Дыши животом! – я проснулся. Мне снился Учитель, который день и ночь контролирует мое дыхание. Как только оно сбивается на рваный ритм, следует неизбежный удар палкой.

«Будь осознанным, а значит живым!» – увещевает Учитель.

На одной из восточных выставок меня как магнитом притянуло к висевшей на стене фотографии человека. В голове зазвучали строки стихов. Нечто подобное со мной происходит в православных храмах при общении с мощами святых и образами Серафима Саровского и Сергия Радонежского. От портрета повеяло такой мощью сияния Высших Сфер, что тело переполнилось и обмякло. Казалось, что я здесь не случайно, а для встречи с Высшим Таинством.

Люди равнодушно скользят мимо. Лишь мы.

Тело стала бить холодная дрожь, как в самые экстремальные моменты моей жизни.

– Здравствуй, Брат! – родственной теплотой ударил по сердцу голос.

– Здравствуй, Мастер! – неожиданно для себя откликнулся я.

– Мы ждем тебя. Ждем, когда ты присоединишься к нам. Ты еще не знаешь, но ты давно среди Нас!

До боли знакомые черты лица вдруг осветились неземным светом, как бы подтверждая реальность происходящего.

– Как же долог был Путь к Тебе, Учитель!

– Какое счастье, что мы встретились вновь!

– Каждый день я делил с Тобой боль и радость, советовался, спорил, доказывал, грозил, проклинал, сомневался, умолял…

Участился ритм сердца, заныл травмированный позвоночник, поток новых энергий ворвался через открывшуюся дверь. Закружилась голова, к горлу подкатила волна тошноты, тогда как в душе все пело и ликовало…

Во сне я увидел себя мальчишкой, сидящим за партой в незнакомом классе в ожидании прихода Учителя. Это был мой первый урок по магии, и я страшно волновался. Из подсознания всплывали отрывочные воспоминания подготовительных этапов, сложных экзаменов в разных временных слоях и жизнях. Наконец после длинных проволочек, все формальности были соблюдены и меня допустили к занятиям. Сон ничем не отличался от реального восприятия действительности, разве что где-то уголком сознания я понимал, что сплю.

Впереди за партами сидели ученики старших классов и что-то увлеченно обсуждали. На меня никто не обращал внимания, и я был рад тому, что смогу немного адаптироваться к новой обстановке. К моему изумлению, справа прямо из стены материализовался взъерошенный мальчуган в золоченых одеждах и, шумно сопя, сел рядом. Из папирусной сумки он достал изящную корону (то, что корона называется короной Атефа [4] , я узнал несколько позже) вместе с какой-то мочалкой и, тщательно примерив, нацепил корону на голову. Мочалка оказалась и вовсе даже не мочалкой, а плотно сплетенной в косу черной бородкой с ремешками, которую мальчик ловко привязал к подбородку.

– Ну, ты и даешь! – изумился я, силой воли подавляя в себе растущую пред царствующей особой рабскую психологию плебея, – а я смогу научиться проходить сквозь стены, время и пространство, как ты? И зачем тебе в классе-то корона, да еще с бородой?

– Не мешай, а то я не успею приготовиться к уроку, – сказал малыш на незнакомом языке, – а вот корона и борода положены мне по рангу. То, что язык мне был незнаком, не вызывало никаких сомнений, озадачивало другое – я его умудрялся каким-то непостижимым для себя образом понимать. Воздух перед партой стал сгущаться в белое облако, затем уплотнился, и из ниоткуда возникла симпатичная девчонка.

– Привет, меня зовут Кассандрой, – представилась она, панибратски протягивая для приветствия руку, – а его, она кивнула головой в сторону мальчишки, – Эхнатон.

– А меня зовут, кажется, Ра, – неожиданно для себя сказал я. Так я обрел первых друзей в Зазеркалье. Пока мы знакомились и обменивались новостями, из противоположной стены стал материализоваться свирепый дракон. Вначале проявилась здоровенная морда с огнедышащей пастью, маленькими глазами рептилии и огромными клыками, затем стали прорисовываться ноги и крылья. «Совсем как Бармаглот у Алисы в Зазеркалье», – пришла на ум метафора. Дракон, осматриваясь по сторонам, на всякий пожарный рыкнул, и комнату заволокло зловонной гарью.