Михаил Радуга - Сверхвозможности человека. Как стать экстрасенсом

А увидел я вот что: если перед моим лицом помещался предмет (книга), то, хотя и крайне нечетко, я мог различить его наличие или отсутствие, что особенно ярко было видно, если расстояние было около двадцати сантиметров. Это и пробудило мой азарт.

Через несколько дней я для себя вполне четко мог определять не только наличие средних размеров предмета перед глазами, но и его цвет (только черный или белый). Однако и еще тогда меня немного насторожил тот факт, что я все это видел, когда знал, как оно есть на самом деле. Как только я бросал книгу на пол, чтобы точно потом ее найти, у меня ничего не выходило.

Мне показалось, что причина лежит в недостаточности нагрузок, и увеличил количество и длительность тренировок, надеясь на ускорение процесса. Это означало, что в день могло быть по две тренировки по два часа каждая. К этому моменту у меня уже был весь необходимый инвентарь, который включал в себя множество белых карточек с черными символами; разного размера белые листы, которые я смещал и варьировал на темном столе; специальные доски, которые я водил вертикально перед глазами, стараясь уловить их движение неведомым образом. Также у меня был диаметром в два сантиметра белый шарик на спице, которым я пытался увеличить разрешение, поскольку видел лишь крупные объекты не менее десяти сантиметров в самом узком месте. Кроме этого, я заметил, что сама квартира представляет из себя отличный полигон для тренировок. Движение дверей, углы и мебель — все это отлично помогало мне разнообразить тренировку.

Заметив небольшое улучшение, я пошел еще дальше. Выбрав момент, я всем сказал, что уезжаю по делам на несколько дней, и на эти дни «ушел во тьму». Мне казалось (вероятно, справедливо), что это заставит обостриться данное странное зрение, если оно действительно есть в природе.

Это было очень тяжело. Не помню, сколько дней это длилось, но точно не меньше трех. Проблема была в том, что все это время мои глаза не получали информацию, хотя 90 % таковой даже при речи идет через глаза (невербальные жесты). А тут я оказался в вакууме. Моему мозгу пришлось перейти на другие рельсы, что было не без дискомфорта. Мне не с кем было даже поговорить. Я не мог читать и смотреть телевизор. Я только слушал музыку, радио и тот же телевизор в свободное от тренинга время. В определенные моменты мне казалось, что я получил, что хотел. Но как-то это все было нестабильно. В один момент я мог идти по квартире и легко видеть стены, цвет обоев, расстояние, углы и даже, наклонившись, плинтусы. Но в другой момент по этому же маршруту я шел словно слепой, кем, собственно, и был на тот момент. Еще была проблема из-за неудобного приема пищи сквозь огромный слой экранов на всей голове. А поначалу пару раз чуть было не расшибся о препятствия, и даже как-то пострадали стратегически важные в будущем органы. Мои кошки тоже недоумевали от состояния хозяина и никак не могли потереться носом об мой нос во время проявления нежности.

Так и не получив конкретные и стабильные результаты, через несколько дней я снял повязку и с трудом адаптировался к дневному свету. Теперь мир казался мне совсем иным, а самое главное — разнообразным.

Потом мои опыты продолжались. Я снова «уезжал» для всех близких, но так дальше и не продвинулся.

В этот момент я решил, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, и решил сконцентрироваться лишь на доказательстве этого феномена. На самом деле, если показать удачно тесты (даже самые общие с самыми большими объектами), угадывая, к примеру, цвет (черный или белый) больших панелей, что, кстати, казалось делом плевым, это бы было огромным прорывом. Ведь речь идет не о любительском подходе большинства «экстрасенсов», когда они ничего не могли сделать в лабораторных условиях, а о настоящем подтверждении. Для этого вполне достаточно показать результат не на мелкой бумажке или даже тексте, а на крупных объектах, легко воспринимаемых неизученным восприятием человека.

В течение месяца я придумывал тесты и тренировался как мог. В этот момент меня начала волновать странность, которая впоследствии поставила точку в моих попытках прорваться в этом деле. Если черную панель я устанавливал на фоне белой стены сам, то видел ее крайне четко и уверенно. Если ее еще при этом ощупывать, то я мог видеть даже углы и стороны. Но стоило ее поставить кому-то другому, как стена становилась ровно белой, и панель появлялась и исчезала то в одном, то в другом месте. Это хоть и было странным, я все-таки продолжал закрывать глаза на этот момент и подводил дело к полноценному эксперименту с присутствующими независимыми и непредвзятыми лицами.