Array Коллектив авторов - Неизвестные Вязники. О чем писали газеты, но не расскажут на экскурсиях

Академик М. Н. Тихомиров, заново открывший и издавший Летописец Кривоборского

После революционных потрясений 1917 года Летописец Кривоборского вновь затерялся. Во второй раз его открыл уже в 1930-х годах выдающийся советский историк профессор (позже – академик) Михаил Николаевич Тихомиров. Он тщательно обследовал данный памятник и установил его близость с Симеоновской летописью и с фрагментарно уцелевшей Троицкой хроникой. Результаты своих исследований, которые не прекращались даже в годы Великой Отечественной войны, Тихомиров опубликовал в 1942 и 1945 годах. А 20 лет спустя после Победы в 1965-м (по стечению обстоятельств в год смерти М. Н. Тихомирова) Летописец Кривоборского был целиком напечатан в 30-м томе фундаментального академического издания «Полное собрание русских летописей», которое начало выходить ещё в Российской империи и продолжается и поныне. С той поры Летописец Кривоборского – непременная принадлежность любого исследователя средневековой отечественной истории.

Давайте заглянем в «Краткий топонимический словарь», составленный В. А. Никоновым. Там даётся объяснение многих населённых пунктов нашей страны. Яхрома… Оказывается, всё очень просто. Жена князя Юрия Долгорукого, сопровождавшая мужа на охоте, при переправе через реку оступилась и воскликнула: «Я хрома!» Город, построенный на этом месте позднее, и получил такое название – Яхрома.

Смотрим дальше. Кинешма… Степан Разин с персидской княжной проплывал на стругах мимо нынешних городов Решмы и Кинешмы, и княжна сначала восклицала: «Режь мя» (т. е. «меня»), а затем рыдала: «Кинешь мя». Но всем известно, что Разин никогда не поднимался так высоко по Волге, а пленница-шамаханка не говорила по-церковнославянски.

Ещё пример. Жиздра… Река в Калужской области. Народ говорил, что на обоих берегах её стояли русские посты, сторожи. Время от времени с одного поста к другому неслось: «Жив-здрав?» И в ответ: «Жив-здрав!» А поскольку через реку слова долетали слабо, конечное «в» терялось. Так и получила эта река название Жиздра.

Кий, Щек, Хорив и сестра их Лыбедь. Памятник основателям города был установлен в Киеве в 1982 году. Официальное название монумента – «Парящая Лыбедь»

Ещё? Пожалуйста: Хотьково, Ворскла, Коломна… Но, как сказано в «Словаре», все эти названия – не что иное, как топонимические анекдоты. Анекдоты? Да! Наукой здесь и не пахнет.

К такому анекдотическому объяснению можно присоединить и Вязники, когда начинают вспоминать «легенду» про князя Кия, зло правившего здесь когда-то. Когда он поехал на очередную охоту, то завяз в болоте. Жители этого населённого пункта (какого – не говорят) вышли на высокий берег Клязьмы и кричали: «Вязни, Кий, вязни, Кий, вязники…» Вот вам пример ещё одного топонимического анекдота. Мы не знаем, кто его автор, но точно знаем, когда он появился. Впервые о нём повествует в своей книге «Вязники» наш краевед, священник Константин Веселовский в 1871 году.

Смальтовая мозаика «Князь Кий – основатель Киева» на станции метро «Золотые ворота» в Киеве

Давайте попробуем доказать, что это не что иное, как лингвистико-топонимический анекдот. В легенде говорится о славянском князе Кие, правившем в наших местах в XIV веке. Но, позвольте, такого имени ни у славян, ни тем более у русских этого века не было. Ссылаются на название города Киева, который, дескать, также образовался от имени князя. Учёные до сих пор ищут князя с таким именем. Не находят…

Единственное, что удалось предположить, что на этом месте был перевоз через Днепр, и город мог быть назван по этому перевозу, ведь «кий» – это длинный шест, при помощи которого и двигался плот от одного берега к другому. В одной древней «бумаге» он (перевоз) и назван тем древним словом – «киев». Некоторым учёным очень хотелось всё объяснить с этимологической точки зрения. Они даже записали, что давно было такое мужское имя – Кий, и что по этому имени и назвали тот перевоз – Киев перевоз.