Джед МакКенна - Духовная война

Все молчали и были должным образом угрюмы.

— Сначала я хотел принести сюда сегодня череп Брэтт, чтобы каждый подержал его в руках, может быть, поставить его на стол рядом с её улыбающейся фотографией. Это создало бы хорошую, провоцирующую размышления, живописную картину – непосредственное соседство одинаковых оскалов жизни и смерти, но оказалось, что не так-то просто заполучить чей-либо череп, да к тому же, Брэтт была уже кремирована. Было предложение принести сюда урну с её прахом и развеять его над водами этого озера, пока я буду нести чушь о том, как она здесь родилась, но мне показалось это довольно банальным, и думаю, Брэтт бы со мной согласилась. Итак, я спросил вселенную, что делать, и ответ пришёл ко мне незамедлительно и безошибочно. Кто-нибудь знает, что получится, если подвергнуть давлению углеродную сущность? Ну, очень сильному давлению?

Некоторые быстро сказали «нет» и спросили, что получится, но вопрос был риторическим. В течении одной минуты, пока я слез со стула, выпил воды, пошерудил в костре, ответ уже разнёсся по группе. Когда я вернулся к своему стулу и посмотрел на их лица в танцующих отсветах пламени, я увидел, что они поняли, но не могли поверить.

— У кого она? – спросил я, выискивая среди них. – У кого шкатулка с Брэтт?

Существует возможность кремировать человека, немного очистить пепел и под давлением сделать из него алмаз. Есть компании и лаборатории, которые этим занимаются. В то время об этой процедуре не было широко известно. Из всех студентов Брэтт лишь несколько человек слышали об этом, но никто никогда не видел результата. Быть может, в будущем это станет модным, и каждый будет носить своего утерянного любимого на шее или на пальце, но когда мы делали это для Брэтт, об этом практически никто не слышал. Это довольно дорогой и сложный процесс, но вселенная поддерживала его со всех сторон, Лиза и Николь содействовали ему, так что в результате огромный, бесцветный бриллиант в прекрасной шкатулке ждал нас в целости в отеле в Вирджинии точно в срок. Я подписал проект в самом начале, но большая часть стоимости была возмещена группой, доктором Кимом и некоторыми другими источниками, и всё прошло без каких-либо сюрпризов сначала и до самого конца.

Не было сюрпризов и от дочери Брэтт. Мелисса знала об этом с самого начала. Она полностью одобрила план и в некоторых моментах участвовала в нём напрямую. Сегодня, сразу же по прибытии, мы с Лизой отнесли ей бриллиант, чтобы она могла провести с ним какое-то время наедине. У нас даже и мысли не было удивить её этим.

Удивительной, однако, была реакция группы. Когда они поняли, что бриллиант, которым они любовались, был на самом деле останками их умершего учителя, они не бросились немедленно аплодировать. Не знаю, чего я ожидал, но получил огромную тяжёлую тишину.

Полчаса ушло на то, чтобы объяснить всем процесс создания алмаза. Шкатулка сделала ещё один круг, чтобы каждый мог изучить её в свете нового знания. В этот раз бриллиант вынули из шкатулки. Им хотелось дотронуться до него, подержат в руках, подумать о том, чем он был, и чем были они все, потому что это те вещи, о которых мы должны думать, когда мы предстаём перед смертью, перед покойниками и останками умерших. Таков был желаемый эффект, который был у меня на уме, когда я думал вначале об использовании черепа Брэтт для рассказа и показа, и позже, когда решение сделать алмаз дало о себе знать. Но я не мог вообразить, что эффект будет таким трогательным. Ушло ещё полчаса, чтобы они могли переварить это, и мы смогли продолжить. Кто-то был взволнован, кто-то плакал, некоторые собрались в небольшие группки, чтобы между собой выразить свои чувства. Прошёл целый час, прежде чем шок смягчился, и люди успокоились и вновь стали чувствовать себя комфортно.

Бриллиант — это красивая ложь, и люди жаждали в неё поверить. В нём они видели красоту и смысл. Они видели суть – проблеск истины, или смутную перспективу бессмертия. Они видели все те вещи, которых здесь не было, которые были спроецированы на этот небольшой камушек фильтрами, через которые они видели его.

Не хочу показаться бессердечным ублюдком, но я видел смысл бриллианта лишь в том, что он был совершенно бессмысленным. Я находил прекрасным в нём саму его ничтожность. Я поднял его перед собой на цепочке, и рассматривал. Этот человек ходил среди нас, был здесь, в этом месте, мы видели его, слушали его, он был таким же как мы, а теперь стал этим дурацким камнем. Брэтт, владелица ранчо, женщина, уцелевшая в битве, учитель, дочь, мать, бабушка – теперь лишь яркая безделушка.