Владислав Бахревский - Патриарх Тихон. Крестный путь

Выказывая свою справедливость, новые хозяева жизни тряхнули некоторых комиссаров. Открылось: председатель московского Ревтрибунала Моисеев – вор-рецидивист. Товарищ комиссара по отделу финансов Лапицкий сел за мошенничество и пьянство. Проворовался начальник Главверхштаба Шнеур. Человек драгоценный. Постановили: выслать из республики. Это когда русских шлепали направо и налево.

По вестям из Иркутска: в боях и от расстрелов погибли восемь тысяч человек. Расстреляли офицеров в Ялте.

Вот уж истинные времена свободы…

14 января патриарх служил в Николо-Воробьинском храме на Воронцовом поле.

Народа было много. Хотели слышать, что скажет патриарх: как жить, чего ждать, где искать спасения?

Тихон видел перед собой белые исхудалые лица. Это был совсем другой народ, нежели год тому назад, но, Господи, родной. Глаза светились, а возле ртов, даже у совсем молодых людей, – старческие складки от постоянного страха и страдания.

– Россия в проказе, – сказал Тихон.

Голос ударился о стены и разбился как стеклянный, зазвенел…

Святейший стал объяснять, что это такое – проказа, и каждое слово разбивалось, и осколки летели на людей и впивались ему же в самый мозг.

– Страдальцы ждут смерти, а ее нет! И обрадовались бы до восторга, если бы нашли гроб… Эти мучительные переживания прокаженных невольно напоминают собою то ужасное состояние, в котором находится ныне наша дорогая Родина, страдалица Россия. Все тело ее покрыто язвами и струпьями, чахнет она от голода, истекает кровью от междоусобной брани. И как у прокаженного, отпадают части ее – Малороссия, Польша, Литва, Финляндия, и скоро от великой и могучей России останется только одна тень, жалкое имя… Вы, конечно, читали сообщения о том, как иногда за границей наши союзники при появлении русских в общественных местах спешат уйти от наших соотечественников, как бы от заразы…

Говорил и видел: все ждут главного – что же делать? Что же делать, пока вот они живы и еще достаточно сильны?

Сказал об ожидании чуда и видел, как в глазах вспыхивает тепло надежды… Замолчал. Он был совершенно седой в свои пятьдесят три года. Патриаршество за считаные недели выбелило.

– Но достойны ли мы милости Божьей – того, чтоб над нами было сотворено чудо? – спросил Тихон и еще спросил: – Есть ли среди нас, братие, хотя бы немногие праведные люди, ради коих Господь милует народы?

Прихожане молчали.

– То ведает один Бог, – сказал Тихон и прочитал молитву: – На нас, грешных, удиви милость Твою и спаси ны, прежде даже до конца не погибнем.

Закончил и понял: народ ждет от него, от великого пастыря, иного.

13 января Третий Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов объединился с Третьим Всероссийским съездом Советов крестьянских депутатов. По мысли большевиков, это и была истинная народная власть, пришедшая на смену контрреволюционерам Учредительного собрания. Объединенный съезд вскоре принял Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа – ленинскую декларацию. Она уничтожала эксплуатацию человека человеком и определяла цель народов и государства – построение социализма. Российская республика Керенского именовалась отныне Российской Социалистической Федеративной Советской Республикой – РСФСР. В эти же дни, освобождая народ от кабалы царских долгов и долгов Временного правительства, ВЦИК аннулировал иностранные и внутренние займы. Держатели ценных бумаг росчерком пера стали пролетариями.

– Они ищут деньги и ради денег готовы на любое беззаконие и безобразие, – сказал Тихону секретарь Собора Шеин, подавая газетные вырезки. – Посмотрите. Это так ясно. Спешка с Декретом об отделении Церкви от государства преследует ту же цель: ограбить. Деньги нужны, деньги.

– Да что там деньги! Своим декретом новая власть присвоила два миллиона десятин монастырских земель. Земель ухоженных, замечательно плодоносных.

– Эти земли они в пустыню превратят… Народ ведь, забирая помещичьи усадьбы, сначала их грабит, а потом сжигает. А что делают с садами, с древними, дивными парками – под топор!

– Народ, – покачал головой Тихон. – Какое благодатное слово, а стало равнозначно чуме…

– Таковы вожди. Как не очуметь!

– Это наша паства.

Вернувшись из Лихова переулка на свое Троицкое подворье, святейший, отказавшись от обеда, сел просматривать подборку вырезок. Шеин был прав. Действовали большевики по-разбойничьи.