Виктор Молокоедов - Размышления о смысле жизни. Гипотеза Бога

Успехи практиков вроде Мичурина, за ним генетиков наводят многих на мысль, что человечество обретает власть над природой. Не властвующий над собой претендует на власть над тем, что его создало!

Но чем дольше трезвый человек всматривается во взаимосвязь вещей и явлений, тем яснее осознаёт свою зависимость и вину.

Есть материалисты, которых создало размышление, а есть – которых формируют материальные блага. Не удивительно, что их больше: даже своих противников они в конце концов ставят в свой строй, урезывая их ножницами необходимости.

Мы готовы верить проходимцу, раскрывшему закон гравитации, или ещё одному, освоившему в чулане превращение дешёвых элементов в золото, с отдачей энергии. Сенсация затем тихо тонет или с шумом лопается.

Когда мы сообразим, что мы легковеры, от нас достанется и правдолюбцу.

Искусство и философия для разума – ноги. Наука и техника – костыли, нужные, пока слабы ноги.

Без техники не уйдёшь далеко; без веры в бессмертие духа – идти некуда.

Стройное учение, каким бы крепким ни казалось, затрещит от вопросов.

Истину не запрячешь, она, как влага, сочится во все стороны, впитывается сверху и поднимается снизу.

Необходимое условие для того, чтобы истина царила, это возможность говорить относительно дела всё, а не выборочно, свободно, а не с оглядкой.

Краткость – сестра таланта, если она результат допустимых сокращений. Важно не перебрать, чтобы не обратить её в плоскость.

Как вести себя – это об обществе, как жить – это о человеке.

Природа и общество. Мы так часто ставим эти слова рядом, что во славу себе привыкли считать их равновеликими.

Наши предки были основательнее нас. Мы пользуемся массой дешёвой информации, непроверяемой, не выше слухов. Нас формируют чужие наблюдения и пересказы. А те учились на собственном опыте.

Долговечны мысли лишь о самом человеке. То, что говорилось о нём ещё в древности, как будто сказано сейчас. А всё то, что когда-то высказывалось об устройстве мира, в наших глазах оказалось наивным, годным разве для шуток. Придёт время – и наше научно обоснованное мировоззрение будет тоже вызывать улыбку снисхождения.

Разуму не с родни разрушить чью-нибудь жизнь или убеждение. Легко в этом плане тому, кто не осознаёт в себе жизнь и разум. Да не пожелаем себе такого облегчения.

Объясняющие мир не знают, но с видом научной основательности соревнуются во внушении своего незнания. Честнее высказывать предположения. Предположения не требуют доказательств.

Стройные философские учения напоминают игру в прятки: требуется угадать, где спрятан подвох.

Философу не важно, существует ли реально то, что он доказывает публике. Дух спортивный заводит его на соревнование. Дух созидателя зовёт дорисовать строение. Дух художника – придать ему гармонию.

Самые зыбкие открытия приходятся на долю философии. Тут бесконечно крутятся вокруг предмета и не находят, где стать, а когда уже готовы схватиться за предмет, он вдруг исчезает, как лужа миража.

Создано много конструкций из человеческих мыслей и слов, законченных, противоположно объясняющих мир. Мы же, любуясь их тонкостями, как не имели понятия о мире, так и не имеем.

Каждое философское учение стремится не оставить места возражению. И ни один мыслитель после Сократа не набрался мужества признать: а вообще-то, я знаю только то, что ничего не знаю.

Принять бы на вооружение принцип Калашникова: доводить любое выражение, любую мысль до предельной простоты и надёжности.

Второоткрыватели древнеиндийских учений об устройстве мира вроде Блаватской представляют их как новое озарение, как истину неизвестного, божественного происхождения, не тронутую молью. С их помощью боги всё ещё сбивают пахту для планет, варят заумный космический суп из троек и семёрок.

Прошло более века с тех пор, и простая русская лапша представлялась бы более современной.

Истина бежит от того, кто отходит от правды.

Тот, кто утверждает, что нет абсолютной истины, плавает в относительной безопасности.

Не всё расспрашивай, больше дерзай. Бывает, заблудившись, набираешь грибов.

Истина, как невеста, предпочтёт того, кто долго обхаживает.

Убеждают – сомневайся, и убеждаешь – сомневайся.

Ссылки на авторитеты, цитаты напоминают шест, которым вооружается канатоходец, не уверенный, что удержит равновесие.

Вл. Цаплин, опираясь на открытия современного научного мира, в котором он будто свой человек, выложил в работе «Гипноз разумности» смелые взгляды на жизнь и разум.