Мигель Severo - Планета Афон. Крестный Ход

Никто не против прирастания России землями, если речь об исторических русских землях. Но в каком виде? От этого ключевого вопроса зависит вся дальнейшая судьба Империи.

Какой она будет – Русской или очередным мертворождённым неосоветским проектом?

Запад может реально махнуть Україну, скажем, на Сирию или Иран. Возникнет опасность возрождения пророссийской Україны. Для этого есть всё необходимое: советские идеологи в российской власти, «пророссийские» управленцы и миллионы постсоветского населения в России, готового проглотить любую советскую басню.

Они не научены думать по-русски и до сих пор не могут понять, что главная проблема Україны – сама Україна, українская идея как таковая. Это и нужно втолковать сознательным русским гражданам, не растерявшим своё национальное чувство за XX век и понимание собственных национальных интересов.

Если бы русский народ, сегодня не был «электоратом» в результате большевистского эксперимента, власть никогда бы на это не пошла. Она сама была бы русской, осознающей интерес России в данном вопросе. К сожалению, вы живёте в эпоху отсутствия в России русской нации и сознательного национально-гражданского русского общества. Если завтра власть скажет «давайте снова станем братьями?!», что ответят «дарагие расеяне»? «Давайте! ура! даёшь Советский Союз!»

Пока сознание людей в українском вопросе не поменяется от советского в сторону русского национального, говорить о чём-то серьёзном не приходится. Если вам снова посадят на шею «братскую Україну», вы проглотите, и будете ждать новое Гуляй-поле, новую Хатынь, оплачивая за счёт русского народа восстановление українской самостийности.

На Україне обязательно прозреют – куда денутся, – ибо жить там скоро станет просто невозможно. Когда они окончательно ошалеют от нищеты, криминала и полного отсутствия надежды, созреют, тогда-то вам и подсунут «единую, пророссийскую и братскую» Україну.

Её жители не осознали всех своих ошибок, просто разочаровались в своей власти и в патриотах, которые загнали страну в пропасть. А ненависть к русским в целом и вашему президенту в частности, всё также бушует в их чёрных душонках и будет бушевать ещё не одно десятилетие.

Увидишь, лет через десять сбудется пророчество схиархимандрита Ионы, который говорил: «Что вы за этим долларом гоняетесь? Посмотришь, их как листья осенью ветер гнать по дороге будет, никто за ними не наклонится, будут дешевле бумаги, на которой напечатаны. И вот тогда гастарбайтерам из обнищавшей Америки вместе с западенцами и поляками выпадет честь лечиться от русофобии на стройках Великой России».

Когда авва А-й закончил, наконец, свою проповедь, солнце уже прочно вошло в клинч с едва различимой луной. Моя фигура в сей момент зѣло борзо напоминала памятник Дюку-де-Ришелье на Потёмкинской лестнице в городе-герое Одессе. Только вместо грамоты I’m застыл с лотком для сорняков.

Авва с улыбкой оглядел меня с головы до пят и тронул за локоть, приводя в чувство.

Очнувшись от оцепенения, азъ проворный отнёс последнюю порцию «послушания» в компост и, стряхнув с себя усталость, зашагал в сторону Покровского собора.

– Вы кузнец? – голос за спиной раздался так неожиданно, что Василий даже вздрогнул. К тому же он не слышал, чтобы дверь в мастерскую открывалась и кто-то заходил вовнутрь.

– А стучаться не пробовали? – грубо ответил он, слегка разозлившись и на себя, и на проворного клиента.

– Стучаться? Хм… Не пробовала, – ответил голос.

Василий схватил ветошь и, вытирая натруженные руки, медленно обернулся, прокручивая в голове отповедь, которую он сейчас собирался выдать в лицо этого незнакомца.

Но слова так и остались где-то в его голове, потому что клиент стоявший перед ним, был весьма необычный.

– Вы не могли бы выправить мне косу? – женским, но слегка хрипловатым голосом спросила гостья.

– Всё, да? Конец? – отбросив тряпку куда-то в угол, вздохнул кузнец.

– Ещё не всё, но гораздо хуже, чем раньше, – ответила Смерть.

– Логично, – согласился Василий, – не поспоришь. Что мне теперь нужно делать?