митрополит Владимир (Иким) - Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга восьмая. Январь, февраль

И вот он попал в Кронштадт. Пастырь, он шел к данным ему от Бога овцам – в их жилища, где самый воздух дышал зловонием греха и нищеты. Он делился с ними чем мог, раздавая порой до копейки скромное священническое жалованье. Он был рядом с ними в их бедах, бегал для них за продуктами в лавку и за лекарствами в аптеку. Он молился за них, а потом – и вместе с ними. В этом было счастье святого Иоанна, из глубины души своей восклицавшего: «Какое высокое достоинство и честь – молиться за людей, за это драгоценное достояние и стяжание Божие! С какой радостию, бодростию, усердием, любовию надо молиться Богу – Отцу человеков о людях Его, купленных Ему Кровию Сына Его!» Нет, не сразу, но сделался он для кронштадтского «сброда», для погибавших – и спасаемых им людей не «странным чудаком», а горячо любимым «батюшкой Иоанном».

Через пятнадцать лет его служения Кронштадт стал трезв, чист, светел. Преображенный город сделался местом всероссийского паломничества. Бедняки обретали здесь жилища и работу, старики и калеки – покой, страждущие – утешение, больные – выздоровление. Привлеченные славой Кронштадтского праведника-чудотворца, сюда ехали люди знатные и богатые и научались здесь милосердствовать, помогать обездоленным. Безбожники и скептики возвращались отсюда глубоко верующими людьми. Из города греха Кронштадт превратился в город святого праведного Иоанна, верного служителя Господня. Неслучайно и через десять лет после кончины Всероссийского пастыря явился Кронштадт неожиданным очагом протрезвления от революционного безумия, так что Кронштадтский мятеж 1921 года внушал ужас богоборцам-большевикам.

«Одна сладость – Христос, одно сокровище – Христос, один свет – Христос, одна сила, слава – Христос!» – восклицает святой праведный Иоанн Кронштадтский. К единению со Спасителем стремился он всю свою земную жизнь, неустанно бодрствуя над своей душой, высветляя себя любовью к Иисусу Сладчайшему, – отсюда явилась в нем самом богоданная духовная мощь.

Святой Иоанн родился в дальнем северном селе, в семье бедного причетника. Младенец был настолько слаб, что родители думали: «не жилец». Окреп он после Святого Крещения. Мальчик рос тихим, ласковым, предпочитал уединение обычным детским играм, любил церковные службы. И уже тогда крестьяне, попав в беду, просили боголюбивого ребенка помолиться за них. А однажды в сонном видении узрел он своего Ангела Хранителя, посланного от Бога вдохновить его на подвиг служения.

Поначалу юному Иоанну с трудом давалось учение. Но в урочный час после горячей молитвы к просвещающему всех Господу «точно завеса спала с его очей». Успехи его в Архангельской семинарии были столь блестящими, что сына бедняка из захолустной Архангелогородчины направили в Санкт-Петербургскую духовную академию.

Не профессию, не ремесло, дающее кусок земного хлеба, видел праведный Иоанн в предстоящем ему пути священника – он сознавал всю устрашающую высоту этого призвания. Святитель Иоанн Златоуст утверждает: «Священники для нас суть те мужи, которым вручено рождение духовное, чрез них мы облекаемся во Христа. Потому справедливо мы должны не только страшиться их более властителей и царей, но и почитать более отцов своих. Безумно не уважать такую власть, без которой нам невозможно получить спасение». Увы! С XVIII века подобным безумием было заражено почти все «культурное» общество России, относившееся к духовенству с барским пренебрежением. Петр I (1672–1725) в своей табели о рангах поставил священников ненамного выше крепостных крестьян, и так же относились к «попам» гордецы, чванящиеся своими чинами и званиями, писательскими или научными талантами. Зримым обличением этих духовных невежд было житие великого Кронштадтского пастыря. На святом праведном Иоанне проявлялась истина его собственных слов: «Что за высокое лицо – священник! Постоянно у него речь с Господом, и постоянно отвечает на его речь Господь. Что ни треба, что ни молитва, то речь с Господом; что ни треба, что ни молитва, то ответ на нее Господа. Священник – ангел, не человек, все житейское он должен далеко оставить за собою».

Образ праведного Иоанна Кронштадтского – это идеал православного пастыря из «белого» духовенства. Во всей истории Церкви мы найдем немногочисленные примеры подобного пути к святости. Воистину дивен подвиг этого воина Христова, рожденного униженным и поруганным русским духовенством прошлого века. Среди бурных и нечистых волн житейского моря праведный Иоанн возжег, сохранил, надо всей Россией вознес светоч веры.