Петр Малков - Сретение Господне. Антология святоотеческих проповедей

В греческой традиции праздник обычно именовался «Сретение Господне» («Встреча Господа») или же «Праздник очищения» (здесь имелась в виду очистительная жертва, принесенная Богородицей). Иногда он также назывался «Внесение Господа», «Праздник Симеона».

Что касается христианского Запада, то здесь праздник Сретения, учрежденный в конце V столетия, отмечался с меньшей торжественностью, чем на Востоке. Впрочем, поначалу он справлялся достаточно пышно и здесь. На Западе праздник Сретения считался по преимуществу Богородичным. Торжество Сретения в латинской традиции чаще всего называлось «Очищением Блаженной Девы Марии», иногда же – «Представлением Господа», «Встречей Спасителя Симеоном и Анной». Вероятно, история установления праздника и характер его совершения в Западной Церкви были тесно связаны с миссионерской деятельностью христиан среди римских язычников. Язычники Рима обычно приносили в феврале очистительные жертвы богу Плутону, воздавая почести и душам умерших. Христиане же, как бы в ответ, начали совершать – именно в то же самое время, 2 февраля, Праздник очищения Марии, сопровождавшийся шествиями по городу с горящими факелами и свечами. Тем самым новый христианский праздник постепенно вытеснил в сознании римлян древнее языческое торжество.

Со временем праздник Очищения Марии был отнесен на Западе к разряду торжеств так называемого «второго класса». Однако ныне его статус в Католической церкви несколько повысился; сегодня он также именуется «Днем свечей».

Богослужебные тексты праздника Сретения составлены знаменитыми древнецерковными песнотворцами. Так, часть стихир на стиховне и канон праздника написаны преподобным Косьмой Маюмским (вторая половина VII века – около 752 года); в чин службы также включены стихиры, принадлежащие святителю Андрею Критскому (около 660–740 год) и преподобному Иоанну Дамаскину (вторая половина VII века – около 750 года) – по одной стихире на литии. Часть праздничных стихир на «Господи воззвах» и стихир на литии приписываются авторству святителя Германа, патриарха Константинопольского (между 630–650 – до 754 года).

В Древней Руси праздник Сретения поначалу отмечался очень торжественно. Однако к XVII столетию значение Сретения – в сравнении с более ранней традицией – на Руси заметно приуменьшилось.

Тропарь праздника: «Радуйся, Благодатная Богородице Дево, из Тебе бо возсия Солнце Правды, Христос Бог наш, Просвещаяй сущия во тьме; веселися и ты, старче праведный, приемый во объятия Свободителя душ наших, Дарующаго нам воскресение». Перевод тропаря на русский язык: «Радуйся, Благодатная Дева Богородица, ведь из Тебя воссияло Солнце Правды – Христос Бог наш, Просвещающий находящихся во тьме [неведения]. Веселись же и ты, праведный старец, принявший в свои объятия Освободителя наших душ, Дарующего нам воскресение». Тропарь развивает связанную с внутренним духовным содержанием события Сретения богословскую идею – о просвещении светом Истины всего человечества, прежде пребывавшего во тьме незнания Бога. Она выражена в тексте Священного Писания – у пророка Исаии (см. Ис. 42: 7), а затем повторена Христом: народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет (Мф. 4: 16).

Кондак праздника: «Утробу Девичу освятивый Рождеством Твоим и руце Симеоне благословивый, яко-же подобаше, предварив, и ныне спасл еси нас, Христе Боже, но умири во бранех жительство и укрепи люди, ихже возлюбил еси, Едине Человеколюбче». Русский перевод кондака: «Освятив Твоим Рождением утробу Девы и благословив объятия Симеона, как надлежало, предвозвестив [о том заранее] – ныне Ты спас нас, Христе Боже; сделай же мирной нашу жизнь – среди войн – и укрепи людей, которых [Ты] возлюбил, Единый Человеколюбец».

В стихирах и каноне праздника подчеркивается мысль, что Тот же Самый Бог, Который прежде являлся в таинственном и неприступном мраке пророку Моисею на горе Синай, теперь сделался видим для человека, ибо стал Младенцем, почивающим на руках праведного Симеона: «На горе Синайстей древле виде Моисей задняя Божия, и тонкий Божественный глас сподобися во мраце же и вихре слышати. Ныне же Симеон Воплощеннаго Бога непреложне нас ради на руки прият…» (Седален канона на утрени). Русский перевод седальна: «В древности на горе Синай Моисей увидел Бога сзади и удостоился неясно слышать Божественный глас во мраке и буре; ныне же Симеон принял во объятия ради нас неизменно Воплотившегося Бога…» Здесь говорится о том, что на горе Синай Моисей смог увидеть Бога лишь как бы «со спины», сзади (см. Исх. 33: 23) – символический образ того, что в Ветхом Завете человек еще не был способен видеть Бога лицом к Лицу, ибо Бог еще не стал Человеком, – он мог слышать только «тонкий», то есть едва различимый и вместе с тем всепроницающий «Божественный глас» лишь под покровом тайны: во мраке и в буре. Ныне же, в день Сретения, Симеон принимает Этого – прежде сокрытого, таинственного и страшного, а теперь Воплотившегося – Бога на свои руки, как Младенца. Говорится здесь и о том, что Тот, Кто до этого был носим лишь на херувимских колесницах, ныне восседает, как на престоле, на руках старца Симеона: «Иже на херувимех Носимый и Певаемый от серафим, днесь в Божественное святилище по закону приносим, на старческих, яко на престоле, седит руках…» («Слава, и ныне», стихиры на стиховне, утреня).