Майкл Плекон - Живые иконы. Люди веры, вернувшие миру надежду

Повсюду в Евангелии истинные богоявления и моменты откровения – всегда встречи между Сыном Божиим и окружающими Его людьми, между теми, кто повстречался с Иисусом Христом и навсегда остался отмечен этой встречей. Эта книга – приглашение к такой встрече с несколькими христианами нашего времени, мужчинами и женщиной, которые встретились со Христом, и эта встреча в мощном водовороте современной жизни преобразила их. Они жили среди жесточайших потрясений XX века: русской революции, добровольной и вынужденной эмиграции, Великой депрессии, смертей и ужасов Второй мировой войны. То была эпоха «железного занавеса», холодной войны и атомной бомбы. В недавние годы они были свидетелями еще большего количества международных конфликтов и борьбы за справедливость.

Личный путь ко Христу через общение с другими не свободен от тревог и требований. Евангельская тропа всегда вьется среди терний мира. Тех, кто впервые встречал Господа, в том числе апостолов, Он призывал: «Прииди и виждь». А они, в свою очередь, передавали этот призыв другим (Ин. 1:39, 46). Нередко первая встреча происходила не с Самим Иисусом Христом, но с кем-то, кто лично встречался с Ним. Самарянка у колодца Иакова в Сихаре, которую Православная Церковь знает под именем Фотинии, «Светоносной», не могла удержать в себе то, что слышала и видела в беседе со Христом. «Пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала, – выпалила она своим соседям, – не Он ли Христос?» (см.: Ин. 4:29). Женщины, пришедшие ко гробнице Иисуса «очень рано, в первый день недели» и получившие от ангела благую весть о воскресении Христовом, наименованы, опять же в Православной Церкви, «равноапостольными». Еще до сошествия Духа провозглашается Евангелие, воскресший Христос присутствует в мире, полном конфликтов и неверия, через этих мужей и жен, которые суть Церковь.

В течение многих веков Церковь почитает великое «облако свидетелей» Господних. Иногда они представляются мне вереницей мучеников и исповедников, святых мужей и жен, идущих ко Христу вдоль стен базилики Сант-Аполлинаре-Нуово в Равенне, на нефе храма в монастыре «Новый Скит» в пригороде Кембриджа (штат Нью-Йорк), на фресках храма Епископальной Церкви в Сан-Франциско. Этому собранию не видно конца. Это те, кого Христос выводит из тьмы царства смерти на иконах Воскресения, известных как «Сошествие во ад» или «Опустошение ада». Несколько фигур на переднем плане распознаются легко. Мы видим Адама и Еву, Авраама и Сарру, Давида и Соломона, пророков Ветхого Завета, Захарию и Елизавету, их сына Иоанна Крестителя. Позади них можно уловить лишь верхушки голов неизвестных святых, без лиц. Это все те, кто повстречался с Господом и взят Им в Царство Небесное: не только монахи и клирики, но также мужья и жены, учителя и врачи, крестьяне и рабочие. Никому из нас не заказан путь святости. На Страшном Суде нет избранной или особой категории людей, призванных на небеса или осужденных во чрево адово. Архиепископы и священники, монахи и монахини, миряне всех сословий, от крепостных до царей, изображены равными в своей наготе и ужасе, когда бесы втаскивают их во ад, и такими же равными, когда ангелы несут их в Царство Небесное, где Христос восседает и как Судия, и как милостивый Спаситель со Своей Матерью Приснодевой и святыми.

Часто можно услышать, что по отношению к восточным иконам и средневековым изображениям мы – не просто объективные наблюдатели, но призваны стать участниками изображенных на иконе событий. Икона приглашает, зовет нас и даже, благодаря обратной перспективе, «втягивает» в свою реальность. Мы видим, что и для нас есть место за столом рядом с посетившими Авраама и Сарру тремя ангелами на известной иконе Андрея Рублева «Гостеприимство Авраама» или «Ветхозаветная Троица». И мы призваны быть с обступившими Христа при Вознесении или в горнице с Богоматерью и апостолами при схождении Духа на Пятидесятницу, с теми, кто прощается с Богородицей на Ее Успении или следует за воскресшим Христом, когда Он выходит из царства смерти в жизнь. Эти образы – живая иллюстрация к словам Тертуллиана: Solus christianus, nullus christianus («Один христианин – не христианин»). Думать, что можно спастись в одиночку, – самообман. Мы спасаемся вместе со всеми нашими братьями и сестрами по вере, спутниками на пути святости. Одиноки мы только в нашем грехе и в осужденности греха, в нашем выборе, которым отсекаем себя от «Того, Кто есть Сам Источник жизни».