Архимандрит Феофан - Неблаженные блаженные святые. Рассказы о необыкновенных подвижниках

Монахиня, внутренне возроптав, сказала:

– Что это вы, Михаил Иванович, напрасно тратите сахар? Видно, не знаете, что он не даром достается…

Но потом упрекнула себя: «Я будто жалею сахара рабу Божиему… Нехорошо… Уж он-то знает, что делает». И с этими мыслями монахиня положила Михаилу Ивановичу полное блюдце сахара.

– Вот теперь чисто, – сказал юродивый, взяв сахар.

Со своим мешком, ставшим знаменитым, Михаил Иванович входил в дома и в храмы во время богослужения. Бывало, юродивый подходил слишком близко к стоявшим в церкви. Когда те, будучи не в силах выносить зловоние, исходившее от мешка, отходили, юродивый следовал за ними.

Иногда Михаилу Ивановичу говорили, что, дескать, не надо бы носить с собой повсюду мешок, доставлявший столько неудобства окружающим…

На подобные увещевания юродивый отвечал:

– А грехи еще больше смердят.

Михаил Иванович нередко посещал монахиню О., и даже по несколько дней жил у этой монахини, испытывая ее терпение кажущимися неуместными просьбами.

Монахиня О. рассказывала, что когда наступило время ее пострижения, на нее напало такое уныние, что глаза не высыхали от слез.

И вот Михаил Иванович пришел к ней в келью, всячески утешал, ободрял… Однако она продолжала плакать и унывать.

Тогда Михаил Иванович встал, грозно посмотрел на нее и сказал:

– А если придет Спаситель – и не найдет веры? Что тогда с нами будет?

Будущая монахиня была поражена этими словами. Она перестала плакать, уныние ее исчезло.

Сильное влияние на людей слова и жизни юродивого во Христе открылось в обращении на путь спасения многих смоленских жителей, ведших беспорядочную и порочную жизнь.

Особенно достойна внимания перемена, произошедшая под влиянием Михаила Ивановича в жизни мещан Лосевых.

Муж и жена Лосевы имели по соседству с монастырем каменный дом, в котором содержали трактир. И сами они вели разгульную жизнь, пили и ели, не помышляя о вечности.

Михаил Иванович часто их посещал. Эти посещения изумляли и даже смущали почитателей Михаила Ивановича, знавших о предосудительной жизни Лосевых. Представлялось странным особенное благоволение юродивого к обжорам и пьяницам.

Как-то Лосев заболел. Михаил Иванович, предсказав несчастному смерть, расположил его к покаянию в грехах и убедил причаститься Святых Тайн.

В предсказанный Михаилом Ивановичем день Лосев умер. Его жена, Марья Прохоровна, пораженная даром предвидения юродивого, совершенно изменила свою жизнь и полностью предалась руководству Михаила Ивановича. Все стала она делать не иначе как по совету своего наставника, ничего не предпринимая без его согласия и одобрения. Прежняя обжора и пьяница, помышлявшая только о собственном удовольствии, сделалась постницей и странноприимницей.

В наказание за свою прежнюю привольную жизнь Марье Прохоровне нередко приходилось по приказанию своего строгого руководителя в сильные морозы выходить с ним на молитву без теплой одежды.

Когда Михаил Иванович был сослан в Чернигов, Марья Прохоровна, оставив свой дом и свое заведение, последовала за ним и не оставила его до самой смерти. Такой преданностью отблагодарила она юродивого за добрую перемену в своей жизни.

Дар предвидения Михаил Иванович употреблял во благо своих ближних. Он отводил бедствия от людей, которым они неправедно угрожали, исцелял больных, прекращал раздоры.

Марья Прохоровна, оставшись после смерти мужа владелицей большого каменного дома, решила завещать его смоленскому Вознесенскому монастырю в благодарность за то, что он давал приют Михаилу Ивановичу.

Между тем объявились претенденты на этот дом. В расчете на неграмотность Марьи Прохоровны было составлено фальшивое завещание ее мужа на дом. Монастырю угрожала опасность потерять дом, который предназначался ему.

В суде дело приняло оборот, неблагоприятный для Марьи Прохоровны.

И вот однажды игуменья монастыря получила из одного присутственного места бумагу, наполненную ложными показаниями и клеветой на Марью Прохоровну.

В это время Михаил Иванович был в келье монахини Варвары Палицыной, к которой приехала для посещения ее мать, помещица Палицына, хорошо знавшая Марью Прохоровну и ее дела.

Пьют чай. Вдруг Михаил Иванович приказывает матери Палицыной отнести чай игуменье.

Та пришла к игуменье, застав ее за чтением упомянутой бумаги. Хорошо зная дело Марьи Прохоровны, она рассказала все, что знала, игуменье. Таким образом, по наущению Михаила Ивановича она избавила Марью Прохоровну от клеветы, а монастырь – от потери дома.