Нина Гайкова - История России, на Небесах написанная

А сейчас обратимся к стихам, созданным тоже молодым поэтом, – но несколько иного плана. Перед нами произведение, в какой-то мере тоже хрестоматийное:

Бессонница. Гомер. Тугие паруса.

Я список кораблей прочёл до середины:

Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,

Что над Элладою когда-то поднялся.

Как журавлиный клин в чужие рубежи, —

На головах царей божественная пена, —

Куда плывёте вы? Когда бы не Елена,

Что Троя вам одна, ахейские мужи?

И море, и Гомер – всё движется любовью.

Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,

И море чёрное, витийствуя, шумит

И с тяжким грохотом подходит к изголовью.

Великая троица акмеистов – А.А.Ахматова, Н.С.Гумилёв, О.Э.Мандельштам. Не только великих поэтов, но и истинно русских людей, несших жертвенное служение России, не покинувших мятежную родину, хотя каждый имел такую возможность. Преклонение перед их жизнью и творчеством заставляет задуматься, внимательнее вслушаться, всмотреться в их творчество. Так в чём же суть акмеизма?

Конечно, любое направление вторично по сравнению с Духом Божиим и душою художника, без чего в принципе нет и быть не может великого произведения. Вторично – а, может быть, и дальше от главного.

Поэтому сейчас позволим себе небольшое отступление. Великий русский мыслитель И.А.Ильин писал о том, что главным, определяющим в любом великом произведении искусства является «эстетический предмет» – то есть духовное начало, которым определяется абсолютно всё, «даже тогда, когда в произведении внешне нет ничего церковного и религиозного». («Книга надежд и утешений). Оттого и начали мы с произведения О.Э.Мандельштама, по сути «продолжающего» знаменитого «Пророка» А.С.Пушкина. И этот «одухотворённый духом» «Предмет» воплощается в «эстетических образах», которые в какой-то мере могут быть связаны и с литературными направлениями. (Выражение «одухотворить духом» тоже принадлежит И.А.Ильину – и прозвучало оно в одном из самых знаменитых его творений «Путь духовного обновления»).

А одним из самых ярких примеров «эстетической материи» является, конечно, образ моря – потому что символизирует оно вечность. И к образу этому мы обратимся ещё не единожды. Итак, «эстетический образ» – душа произведения.

И, наконец, «плотью» является «эстетическая материя» – форма, в которой воплощается, «материализуется» великое творение – например, стихотворный размер, рифма, рифмовка и т.д. Речь сейчас не об этом. И если форма начнёт превалировать, то уничтожит она «живое творческое содержание», о котором писал как о непременном условии создания культуры не раз упоминаемый И.А. Ильин (Книга «Основы христианской культуры»). И те, которые в форму «заигрались», ничего великого создать не могут. Да и вообще, при углублении в произведения у каждого поэта, наверное, можно найти и яркие примеры того или иного литературного направления, и практически противоположное ему, и вне любого направления. Однако, возвратимся к творчеству О.Э.Мандельштама – к стихотворению, которое мы ненадолго оставили. Сам «сюжет», если в данном случае это слово вообще применимо, взят из культуры ещё дохристианской. Великий Гомер, «Илиада»… («Илиада» присутствует и в произведении другого великого акмеиста Н.С.Гумилёва в стихотворении «Современность» – «Я закрыл Илиаду и сел у окна». И у символиста М.А.Волошина – «Мы пережили Илиаду войн…» – стихотворение «Потомкам»). Вообще мысли великих мудрецов Античной Греции, например, Сократа или Платона, справедливо считаются предвестниками, предтечей, преддверием мышления христианского.

И в этом произведении О.Э.Мандельштама кульминация всех размышлений – «И море, и Гомер – всё движется любовью».

Любовью только лишь к красавице Елене? Да только не воспринимается ли Елена прежде всего как красивая вещь, обладать которой престижно? Или как «объект» вожделения, низменной страсти? Но в таком случае есть ли вообще место любви там, где распалившие себя низменной страстью совершают столь неблаговидные поступки? Конечно, истинно христианское мышление и жизненно кредо во многом уже отличается от языческого. Но это – отдельная тема. А море, как уже было сказано, – символ вечности. И тогда становится ясным, что мысль поэта всеобъемлющая. Любовь – главная христианская добродетель. Она основа жизни. И вот лирический герой соединяется с первоосновой. Очевидно, именно в этом и заключена суть акмеизма.