Цзэдун Тао - Внутренняя империя Юань

Основательно выпив и закусив, хан завязал голову платком, на манер этих парней, и посоветовал Ван Юаню сделать тоже самое.

– Мы что, поедем с ними?.. – засомневался Ван Юань, чувствуя, как почва под ногами плавно качается, хотя сознание оставалось исключительно ясным.

– А как же, дорогой! – азартно воскликнул хан. – Положение обязывает, право первой ночи, сам понимаешь…

Хан рассмеялся, похлопывая себя по животу, в котором уже уместился ни один рог. Удивительно, но Ван Юань совершенно не чувствовал опьянения, разум ничуть не помутился. И этим разумом он понимал, что затея хана таит в себе много опасностей. У парней были длинные острые кинжалы, и они ими мастерски орудовали, разделывая целиком зажаренного ягненка. Само собой, возникали сомнения в том, что тут кто-то добровольно уступит свою первую брачную ночь. Но, наверное, хан просто шутил…

– Не стоит волноваться, они нам как братья, – развеял опасения хан. – Трудно найти место более безопасное, чем эти горы. Здесь, словно в монгольской степи, никто не запирает двери своего дома. К тому же – они все христиане.

Действительно, у этих парней на шее имелись кресты, но орлиный взгляд, громкая речь и резкость движений внушали опасения. Может быть, вся эта бравада требовалась для куражу?.. Ведь они ехали в горнее селение, где имелись точно такие же отчаянные парни, похищать у тех первую красавицу.

– Разве это не опасно? – еще раз спросил Ван Юань.

– Родственники согласны, они меж собой уже договорились, – ответил хан. – Это обычай. Красивый древний обычай, на это стоит посмотреть. Ну, а участвовать… – хан закатил глаза. – Не будь таким скучным, каракитай. Жизнь коротка.

Он весело гикнул, и словно молодой влюбленный джигит вскочил в седло. А Ван Юань про себя заметил, – жизнь действительно коротка, учитывая острые ножи в руках бородатых парней. Но выпитое вино веселило душу и сглаживало этот незначительный нюанс.

"Чтобы наполнить сосуд чем-нибудь, нужно держать его твердо, без колебаний, а острое лезвие требует долгой и тщательной заточки". Но имеющий крепкую руку не испытывают сомнений – " он легко забудет, что существует наказание". Горячая кровь бьет в голову, и ох как не просто остановиться на вершине успеха. А как же легко можно соскочить в пропасть, особенно, в этих горах.

Кони сорвались в галоп, и мир закружился – понеслась! Стороны света перемешались и завертелись в дикой кутерьме. Одновременно, было удивительное чувство, что это происходит с кем-то другим, а разум только посторонний наблюдатель, – право же, очень увлекательное приключение.

Рог с золотой окаемкой снова ходил по кругу – прямо на скаку; свист ветра и свист сабель – хан неистово махал своим кривым монгольским мечом, а Ван Юань пытался удержаться в седле, и не упустить из виду линию горизонта, сохраняя тем самым вертикальное положение.

На аул налетели как вихрь, разбивая плетни и дувалы – крепкие парни что-то орали на своем языке, указывая на богатый дом под горой. Похоже, именно оттуда нужно было украсть невесту. Все устремились к сакле наперегонки, но местные неожиданно ударили с фланга – крепкий рыжий детина с оглоблей в руках начал сшибать всадников, словно кули с гусиным пухом. Таким образом, многие спешились, и началась потасовка – настоящая мужская драка с выбитыми зубами и рваной одеждой, которую, собственно, бородачи рвали этими зубами. К рыжему подтянулось подкрепление – рослые горцы махали "кувалдами", орали и требовали выкуп. То, что джигиты пока не пускали в ход мечи, определенно радовало, но получив звонкий удар в ухо, Ван Юань вдруг вспомнил о договоренностях, – неужели родственники жениха не заплатили калым?! А хан Хулагу тем временем седлал какого-то абрека и гасил кулаками по его широкой спине.

Все что угодно можно было предположить… но чтобы этот мудрый сечен, наконец, после всех рассуждений о дхарме, решил в такой способ отвести душу?.. – ни за что и никогда! И только сейчас до Ван Юаня дошло, что имел ввиду хан Хулагу, говоря об участии в этом старинном красивом обряде, отчего так горели его глаза!

Прилично получив тумаков и кое-как добравшись до дома, кунаки нашли в одной из горниц то, что искали. Они ухватили сидевшую смирно в углу девушку и, закинув ее поперек на коня, ускакали под гиканье, сплевывая кровь и обломки зубов. Местные свистели им в спину, ругались и потрясали мечами. Но не преследовали – видимо договоренности таки существовали.