Vadim Iurin - Тот Мир, Где продолжается жизнь после смерти

То же самое о чудесных городах. Иоанн Богослов говорит о Рае, как о видении прекрасно украшенном городе Иерусалиме. Такие же чудесные города света упоминают современные люди, бывшие в клинической смерти. Например, Мориц Роулингз приводит рассказ бухгалтера: «тогда я, открыв дверь, вошел и увидел прекрасный, ярко освещенный город, отражающий, как казалось, солнечные лучи. Он весь был создан из золота или какого-то блестящего металла, с куполами и шпилями в великолепном пышном убранстве. Улицы сияли. Они были сделаны из чего-то такого, что мне не приходилось видеть прежде. Там было много народа. На всех – сверкающие белые мантии, и все с радостными лицами. Они выглядели прекрасно. Воздух благоухал такой свежестью! Я никогда не вдыхал ничего подобного этому».

Или Фомин упоминает видение помощника секретаря вренно-морских сил США Джеймса: «Внутри этого света я заметил божественный город – как дворец в небе. Полупрозрачные золотые улицы наполняли светом весь город, который светился великолепным светом… Я знал, что это и есть рай». (И другие случаи, смотреть раздел «География»)

Роберт Монро описывает место, похожее на Рай или Нирвану которое он воспринимал как свою Родину. В книге «Путешествия вне тела» он пишет: «Я трижды попадал в одно место, для точного описания которого очень трудно подобрать слова. Думаю, именно это видение – точнее, попытки его толкования после кратковременных посещений этого места, или состояния бытия, – и стало причиной того провозвестия, которое так часто оглашалось на протяжении человеческой истории. Я убежден, что оно вполне может быть участком Небес, какими их описывает религия. Возможно, именно его называют нирваной, самадхи, высочайшим переживанием, которое уже долгие столетия пытаются передать мистики. Это действительно некое состояние бытия, и очень вероятно, что каждый человек будет истолковывать его по-своему.

В моем случае это было место или состояние полного покоя и вместе с тем утонченной чувствительности. Казалось, будто паришь в теплых, мягких облаках, и нет никакого представления о том, где верх, где низ. Там нет ничего, что существовало бы как независимый сгусток материи. Тепло не просто окружает: оно является частью тебя, пронизывает целиком. Восприятие одновременно ослеплено и потрясено Совершенством Окружающего Мира.

Облака, среди которых паришь, пронизаны лучами света непрестанно сменяющихся форм и красок; когда такой луч касается тебя, когда купаешься в нем, он вызывает непередаваемое удовольствие. Всюду рубиновые лучи света – точнее, чего-то отличающегося от привычного нам света, так как ни один вид свечения не вызывает подобного ощущения полноты смысла. Вокруг непрерывно, но очень мягко переливаются все цвета радуги, и каждый приносит с собой различные оттенки умиротворяющего, успокаивающего счастья. Чувствуешь себя неотъемлемой частицей этих облаков, окутанных вечно разгорающейся вечерней зарей, – и сам меняешься с очередной переменой палитры живых красок. Ты откликаешься на их призыв, впитываешь вечность голубых, желтых, зеленых, красных переливов и невообразимых промежуточных оттенков. Все здесь знакомо, это – твой дом, твоя Родина.

Медленно, без усилий перемещаешься среди облаков, а вокруг звучит музыка.

Ее даже не осознаешь, она звучит постоянно, и ты движешься с нею в такт. Это тоже нечто большее, чем та музыка, какую знают на земле. Это только созвучия, утонченные и трепещущие мелодичные переходы, многоголосая полифония, трогательные тональности – все то, что там, на земле, вызывает глубокие и непостижимые переживания. В звучании нет ничего приземленного. Эхом перекликаются хоры человеческих голосов, исполняющие единую песню без слов. Бесконечные, изысканно гармонирующие дрожания струн всех тональностей сплетаются в повторяющиеся, но непрестанно развивающиеся мелодии, и ты откликаешься их звучанию. Эта музыка исходит из ниоткуда: она здесь, повсюду, вокруг, внутри тебя; ты являешься ее частью, она – это ты.

Это – чистота истины, о которой прежде ты мог лишь догадываться. Это пиршество, и раньше ты пробовал только крошечные кусочки, пробуждающие надежду на существование Целого. Те безымянные чувства, стремления, ностальгические порывы и ощущения предназначения, возникавшие у тебя, когда ты созерцал облачный закат на Гавайях, либо тихо стоял среди высоких, раскачивающихся деревьев в умолкшем лесу, когда мелодичное созвучие, переход или песня будили в тебе воспоминания о прошлом или вызывали грезы о том, что никак не связано с памятью. Когда ты тосковал о настоящем доме, семье, любимом городе или стране, – здесь все эти мечты сбываются. Ты – на родине. Ты дома. Ты там, куда извечно хотел попасть.