Николай Тычков - Праведность и Святость

«… грех (неверие) упраздняется только верой…»

Восемь раз в десяти стихах в контексте спасения от греха звучит слово «вера» в третьей главе Послания к Римлянам (21—31 стихи). Почему? Потому что Павел считает это основанием, фундаментом: грех – неверие – возможно упразднить исключительно верой и ничем иным.

Если грех – это неверие, тогда можно исцелять в субботу, нарушать в храме четвертую заповедь, есть хлеб, который надлежит принимать в пищу исключительно священникам, миловать, а не осуждать невиновных. Если грех – это дела, то, очевидно, запрещено такое богохульство.

Почему то, что «не по вере», апостол называет «грехом»? Даже тому, кто кушает в осуждение? Причина одна: грех – это неверие. Можно принимать пищу во грех, а можно в благодарности: внешне одинаково, главное, что внутри.

Вполне понятно, что имел в виду Господь, когда сказал женщине, спасенной от побития камнями: «Не греши», – больше никаких женатых мужчин. Но то же слово Он говорит и больному у купальни (Ин 5:14). Где тот мог нагрешить, если последние тридцать восемь лет лежал в параличе? Если грех – это дела, то ответа нет, но если неверие, то оно может гнездиться и в сердце парализованного. Все, что соблазняет от веры во Христа: правила ли это (+) или грязь (—) – грех. То, что надлежит оставить (Мк 9:42—48).

Почему Иаков говорит, что согрешивший в одном, согрешил во всем? Только потому, что грех один – неверие, просто проявления его разные. Кто-то не верит и убивает, другой ворует из-за того же неверия (обязательно рассмотрим подробнее в Десяти заповедях). Потому и одна Жертва за многие преступления: уверовал – и нет греха, а нет греха, нет и его проявления – дел. Потому и дивился Иисус именно «неверию их», а вера в сердце Его восхищала. Потому и определил Господь лишь одно дело для угождения Отцу:

28. Итак сказали Ему: что нам делать, чтобы творить дела Божии?

29. Иисус сказал им в ответ: вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал.

По той же причине апостолы проповедовали веру, а врагами для них были те, кто от веры отвращал, причем все равно, «правильные» это были неверующие или «грешные». У тех, к кому они шли, была градация греха: украсть не так плохо, как убить; гулять от жены терпимо, а вот жене от мужа никак нельзя; молиться надо в храме, а не на той горе; руки возлагать только так, а не иначе; место из Писания трактовать таким образом… Апостолы даже не разбирали «грехи» по косточкам, но несли веру, как единственное оружие против неверия – единственного греха. Они хорошо помнили слова своего Учителя: «Не грешнее были те, на кого упала башня, но если не покаетесь (читай: „уверуете“), так же погибните». Иоанн дает только один критерий, как распознавать детей Божиих: вера (1 Ин 5:1); неверие же, по его словам, признак антихриста: не блуд, не воровство, но неверие (1 Ин 2:22, 4:3).

Первое послание Иоанна и послание апостола Иакова на первый взгляд достаточно противоречивы. С одной стороны, рожденный от Бога не делает греха (1 Ин 3:9 и 5:18), с другой, мы все много согрешаем (Иак 3:2 и 1 Ин 1:8). Противоречие здесь имеем только в том случае, если грех – это дела. Если же это неверие, то приходит понимание. Мы можем говорить глупости, смотреть куда не надо, можем даже делать дела скверные. Но пока мы в вере, Бог видит нас Своими детьми – несогрешившими. Пока есть это основание, вера, в нас нет греха. Да и дьявол не в силах своим неверием прикоснуться к нам, пока мы в вере.

Кто пребывает в Нем – пребывает в вере в Него, тот не согрешает (1 Ин 3:6). Отсюда и грех к смерти (1 Ин 5:16—17), тот, что уничтожает веру изнутри, рушит фундамент. Тот, что делает неверующим в Иисуса. Он индивидуален, для каждого свой, но это то, что не позволит обратиться к Отцу, покаяться, исповедать. Что, взяв поводом страх, стыд, разочарование, похоть, злобу, гордость, ввергает в неверие, уничтожает само основание. Такое ощущение, что у дьявола есть два пути, чтобы ввергнуть человека в грех к смерти. Первый – «Бога нет». Второй – неверие в то, что Бог благ, что Он хороший, добрый, любящий. Первый путь чаще сопровождается (но не всегда) «неправильным» поведением: если Бога нет, если после смерти нет вечной жизни, то зачем себя ограничивать? Пей, гуляй, своего достигай, отрывайся. Второй путь – желание делами угодить Отцу: сохраняя внешний ритуал, теряется внутреннее наполнение. Не об этом уже надо молиться…

И самое важное. Если грех – это дела, а спасение от него – ритуалы, то с такой палитрой традиций нет никаких шансов исполниться молитве Христа (Ин. 17:21—23). Если же грех – неверие, то нам есть вокруг Кого, в Ком… и против чего объединиться.