Сабина Янина - Олег. Путь к себе

– … в онлайн-режиме с закрытым доступом, по просьбе потерпевшей Сдрищ Клео и свидетельницы Ивановой Феклиссы....

– … как установлено следствием…

– … опрос потерпевшей и свидетеля…

Всё заседание я смотрел на лицо Феклиссы. Я ничего не чувствовал, но почему-то не смотреть я не мог. Кроме неё я ничего не видел и не слышал. Судья обращался ко мне с какими-то вопросами, и я что-то отвечал, но что спрашивали и что я отвечал, не запомнил. Сколько продолжался суд, я тоже не знал. Кажется, бесконечно долго.

Вдруг резкий тычок в бок привёл меня в себя, и я удивлённо взглянул на конвоира.

– Не спи! Встань!– прошипел он и кивнул на экран.

С него на меня все смотрели, видимо, чего-то ждали. Я встал. Молчание затянулось.

– Чего молчишь-то? Последнее слово тебе, – прошипел конвоир.

Последнее слово! Я что-то должен сказать. Что сказать?

– Мне нечего сказать, – тихо проговорил я.

– Может быть, вы хотите обратиться к потерпевшей? – спросил Судья.

– Не будь дураком, прощения проси, – шептал конвоир.

Я дёрнул плечом и взглянул на Клео. Она сидела, насупившись, и исподлобья смотрела на меня.

«Я жалею, что не придушил потерпевшую до конца», – мелькнуло в голове.

Я молчал.

– Ну, хорошо, садитесь. Суд удаляется для принятия решения.

***

Экран погас, и я обернулся к конвоиру, который всё время подсказывал мне, как себя вести. Я только теперь разглядел, что это был добродушный голубоглазый парень с круглым лицом и носом картошкой, с открытой располагающей улыбкой.

– Очухался? – усмехнулся он.

– Михей, я пойду, принесу что-нибудь перекусить, – сказал второй конвоир, поднимаясь.

– Давай, Крон, принеси и этому что-нить. Тебе чего? – обернулся он ко мне.

– Спасибо, я ничего не хочу. Если только воду. Пить хочется.

– Ладно, – буркнул Крон и ушёл.

– И долго мы тут? Сколько обычно ждать решения?

– Да не, может полчаса – час. Повезло тебе, похоже, твоя жена упросила пострадавшую-то эту, и та отозвала заявление. Простили они тебя. Суд должен учесть.

«Простили! – обожгло меня. – Они простили! Эта гадина меня простила?!». У меня перехватило дыхание, и конвоир с тревогой глянул на меня:

– Ты что, парень? Плохо тебе что ли? Сердце? От радости такое бывает.

– Угу, от радости, – сквозь зубы процедил я, едва удержавшись, чтобы не врезать ему. От злости и бессилия меня колотило.

– Ты полегче! Охолонь! – словно почувствовав, отпрянул конвоир.

Я отвернулся. Вскоре дверь открылась, и вошёл Крон с подносом в руках. Конвоиры уселись за угловой маленький стол. Крон разлил из маленького пузатого чайничка по кружкам чай и достал из пищевого контейнера бутерброды. Михей бросил мне бутылку с водой, и я жадно припал к воде.

Через несколько минут Крон сыто откинулся на спинку стула и проворчал, поглаживая круглый живот:

– Давай жуй быстрее, Михей, может, успеем пару партий в нарды, – и, обернувшись ко мне, сказал, – а ты, если хочешь, можешь отдохнуть вон там, – и кивком показал на диван у противоположной стены под экраном.

– Спасибо, я посижу.

– Не робей. Вишь, как всё хорошо обернулось. Если б ты ещё не тупил и извинился, тогда б точно отпустили, – Михей вытер тыльной стороной руки лоснящиеся губы.

Я не ответил.

***

Через час заседание возобновилось. Председатель зачитал решение, теперь я слушал внимательно:

– В ходе заседания нами были рассмотрены документы, в том числе сформированные по личным данным персональных браслетов участников дела № 8 – 3587/95, а также экспертное заключение, подготовленное всемирной судебной компьютерной программой «Аналитик законодательства». Заслушаны обе стороны процесса и рассмотрены их заявления.

В соответствии с заключением экспертизы, опросом сторон и свидетельницы, установлено, что обвиняемый 5 июня 2295 года во время семейной ссоры, находясь в состоянии аффекта, пытался убить сожительницу, официально зарегистрированную в семье Ивановых. Причиной ссоры стала обоюдная неприязнь ответчика и сожительницы, а также аборт, сделанный женой фигуранта дела, без его согласия.

Таким образом, считаем доказанным тот факт, что подсудимым Ивановым Олегом нарушен Основной Закон – «Декларация о Сотрудничестве Землян» принятый 24 сентября 2251 года Всеобщим голосованием (Далее «Декларация о Сотрудничестве») и ратифицированный подсудимым в день его совершеннолетия, а именно, 21 сентября 2284 года.

Учитывая выше изложенное, Суд признаёт факт нарушения обвиняемым Первого и Второго Принципа Декларации о Сотрудничестве, а именно «Принцип Равенства» и «Принцип Гарантий Неотъемлемых Прав Человека», применение которых разъяснено Всемирным Сводом Законов и Правилами, регулирования Миропорядка, принятыми 23 декабря 2251 года.