Наталья Сухинина - Укажите мне край, где светло от лампад..

Как полезно, скажу даже спасительно для материнского нашего самосознания взять и почитать о Богородице. Не для просвещения, а ради вразумления. Ведь и Она Мать. И Она с радостью и трепетом ждала появления на свет Младенца, и Она много думала о дальнейшей Его судьбе. И разве могла Она забыть сказанное Симеоном Богоприимцем в день Сретения у Иерусалимского храма: "Се лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле... и Тебе Самой оружие пройдет душу". Вот с каких пор, уже на сороковой день рождения Младенца, открыто Ей было, что ждет Ее, Мать, не усыпанный розами и почестями путь, а путь скорбный. Что делает Она? Готовится встретить обидчиков лицом к лицу, черствеет душой в ожидании испытаний? Нет. Она продолжает выполнять великий долг Своего великого материнства. В Евангелии не так много упоминается о Ней. Только в самом начале ее материнского пути: Благовещение в Назарете, Вифлеем, Сретение, бегство в Египет, возвращение из Египта. Возвращение в Назарет после праздника Пасхи в Иерусалим, когда Мария и Ее обручник Иосиф обнаружили, что их двенадцатилетнего Иисуса с ними нет, Он остался в Иерусалиме...

Но вот Иисусу исполняется тридцать лет. По иудейскому обычаю раньше этого возраста нельзя было принимать звание народного учителя или священника.. Подходило время. Время подвигов Спасителя. Время Матери, когда оружие пройдет душу... Есть в Евангелии от Матфея удивительные слова. Помните? Теснится народ, теснится, не пройти, не пробраться сквозь толпу: все хотят увидеть Иисуса, позади у Которого уже много исцелений и чудес. Говорят Ему: "Вот Матерь Твоя и братья, и сестры Твои стоят вне дома и спрашивают Тебя". Сколько нападок претерпели эти евангельские слова от богоборцев-самоучек! Эти и другие, ставшие ответом Спасителя: "... Вот Матерь Моя и братья Мои",- указывает Он на сидящих вокруг. Желающие "подловить" евангельскую мудрость бросаются в полемику, как на амбразуру: "Вот ведь, заповедовал нам любить друг друга, чтить родителей, а Сам не захотел видеть собственную Мать. Оставил Ее стоять среди улицы..."

Да нет же, смысл этих слов совсем другой! Он открыт был толкователям Евангелия, чтобы они донесли его нам, неверующим, сомневающимся, мудрствующим. Они-то донесли, да мы не востребовали. Зачем? Сами с усами, читать обучены. Спаситель пришел в мир с высшим назначением, с высшими обязанностями, именно об этом Его назначении и говорят слова: "Вот Матерь Моя и братья Мои". Духовное выше плотского. Небесное выше земного. И Мать, оставшись на улице и не дождавшись Сына, понимает это. Мы не понимаем и ропщем. Она понимает и - смиряется. Ее скорбный путь все ближе и ближе к Голгофе, но Она идет по нему - так надо, так угодно Богу.

...Неделю назад к старцу одного из российских монастырей отправилась немолодая женщина. Путь неблизкий, но она отправилась просить за сына. Сын, проучившись в театральном училище три года, бросил его и ушел в монастырь. Мать, так ясно представлявшая себе его блестящее будущее на театральных подмостках, забила тревогу. Стала ходить по священникам, объяснять: ее Андрей талантлив, у Андрея способности, зачем ему зарывать в землю свой талант. А священники все как один: "Смиряйся, мать, не вставай на пути сына к Богу, в монастырь ведь ушел, а не в тюрьму за ограбление коммерческого киоска, что слезы льешь?" А она все ездит, все хочет найти поддержку в своей скорби, она впала в депрессию, шлет сыну письма сплошь в упреках и жалобах. А я знаю Андрея. Маленький, худенький, с впавшими щеками, он терпит великие искушения в такой нелегкой на первых порах монашеской жизни. Как нужны ему поддержка, материнское доброе слово и материнская молитва, как необходимо ему, отправляясь в нелегкий путь Божьего служения, знать, что мать его идет рядом по той же тропочке, пусть немного сзади, но за ним, в одну сторону. Он молчит. Монаху не принято рассказывать о своих проблемах. Один раз только попросил:

- Помолитесь за мою матушку, бедная, ей так тяжело... - и отвернулся, чтобы не увидела я слез.

А я увидела. И не сдержала своих. Потому что юноша в черном подряснике и тяжелых сапогах обрел себя и состоялся в своей единственной жизни. Это увидели все. Не увидела только собственная мать. И на худенькие сыновьи плечи взвалила ношу собственных надуманных страданий. Что скажет ей старец? Знамо дело, что. Что говорят ей во всех монастырях, куда ни кидалась она со своей бедой:

- Не греши, матушка, не вставай на пути своего сына!

Она и от старца уйдет неудовлетворенная, непонятая, обиженная. Не пример ли для нее и всех нас, уверенных, что мы лучше знаем, в чем счастье наших детей, великое смирение Божьей Матери перед волей Создателя, кротость сердечная и готовность разделить с Сыном и поругания, и голгофские муки? Жертвенная любовь и любовь материнская по большому счету слова-синонимы. Нам бы только правильно их истолковать...