Николай Посадский - Как можно видеть Бога. Святитель Григорий Палама

В Откровении имеются различные ступени. Все ветхозаветные откровения, согласно мнению святого Исаака Сирина, относятся к первой ступени: «Есть две ступени в Божественных откровениях. Во-первых, видения откровения в образах. Даже чувственные видения, как Неопалимая купина. Или духовные видения, как Лестница Иакова. Иногда в восхищении духа. Таковы и прозрения пророков, и та мудрость, о которой говорит апостол Павел (см. Кол. 1, 9; Еф. 1, 17–19). И наконец – вещие сны. Все эти откровения имеют педагогический смысл (воспитательное значение). Это только знаки и символы…

Во-вторых, умные откровения: они бывают без образов и выше всякого образа и слова несоизмеримы с разумением. Именно таковы молитвенные созерцания. Для предметов будущего века нет прямого и собственного именования. О них возможно только некое простое ведение – выше всякого слова, всякой стихии, цвета, очертания и всякого сложного имени… бывают эти откровения внутри (души) – не показываются, как нечто внешнее, но ощущаются и переживаются в самом себе. Преуспевшие начинают созерцать и красоту своей собственной души, и она во сто крат блистательней светлости солнечной… и не знает подвижник, в этом ли он еще мире… Спускается облако Божией славы… И человек видит Бога, потому что он в Нем уже и Божия сила в нем действует».

Существенное различие ветхозаветных и новозаветных откровений состоит в том, что в Ветхом Завете благодать действовала на человека совне, не могла быть усвоена ветхозаветными святыми, так как до пришествия Спасителя наша природа была еще не возрождена. В этом смысле явно Духа Святого еще не было в мире, яко Иисус не у бе прославлен (Ин. 7, 39). Со дня Пятидесятницы Утешитель пребывает в Церкви и доступно стяжание Божественной благодати. Христос освятил в Себе наше естество, поэтому перед человеком и открыты новые возможности в богопознании, нежели в ветхозаветные времена. Там были образы и символы истины, а здесь Сама Истина.

Святой Григорий Синаит пишет: «Православие неложное есть истинное ведение видимых и невидимых вещей: видимых – чувственных; невидимых – мысленных, разумных, духовных, Божественных. Предел Православия есть чисто ведать два догмата веры – Троицу и Двоицу: Троицу неслиянно и нераздельно созерцать и ведать, Двоицу – два естества во Христе в едином Лице, то есть единого Сына исповедать и ведать…»

В другой главе он учит о том же самом более подробно: «Есть восемь главных предметов созерцания: первый – Бог, невидимый и безвидный, безначальный и несозданный, Причина всего сущего, Троичное единое и пресущественное Божество; второй – чин и стояние умных Сил; третий – составление видимых вещей (то есть Божественные идеи и изволение о всем сотворенном); четвертый домостроительное снисшествие Слова; пятый всеобщее воскресение; шестой страшное Второе Христово Пришествие; седьмой вечная мука; восьмой Царствие Небесное. Четыре первые прошедшие и совершившиеся, а четыре последние – будущие и еще не проявившиеся ясно, однако же созерцаемые и признаваемые стяжавшими благодатью полную чистоту ума. Приступающий к сему без света благодати да ведает, что он строит фантазии, а не созерцания имеет, мечтательным духом будучи опутываем фантазиями и мечтающий». Это слово святителя Григория ясно свидетельствует о том, что догматы христианской веры (о Святой Троице, об Ангелах, о бытии мира, о воплощении и подвиге Христа, о воскресении, о Втором Пришествии Христовом, о вечных муках и Царстве Небесном), приоткрытые в Священном Писании, в полноте познаются только в опыте благодатной жизни.

Святые отцы предостерегают, что не следует преждевременно искать высоких созерцаний. Те, кто поддался искушению домогаться дарований прежде очищения души от страстей, «приобрели себе гордость и падение» (прп. Исаак Сирин).

Сверхъестественное откровение Божие предотвращает разум человека от уклонений по пути к истине в деле естественного богопознания и в то же время дает человеку познание о таких предметах, до которых человек никогда бы не мог возвыситься (тайны о Святой Троице, миротворении, Искуплении, освящении, судьбах мира и человека и пр.). Как дающее ответ на все высшие вопросы бытия и жизни, это откровение способно удовлетворить всем высшим потребностям нашего духа: разуму доставить свет истины, воле – силу к добру, сердцу – блаженство покоя. Как исходящее от Самого Источника истины Сына Божия и Духа Истины, глаголавшего через пророков и апостолов, оно представляет собой такую истину, относительно которой не должно быть места никаким сомнениям, неуверенности, колебаниям, возникающим в отношении к учениям человеческим.