Енох Енох: Завет справедливости. Восьмая книга Хатуахвара

5. Услышав голос Вседержителя, владыка поднебесной твердыни, Хотшуран, удивился и воскликнул: «Мой Владыка! что же я должен сделать, чтобы не закрыть мои окна?» И сказал ему Всемогущий Йор: «Ты видишь, как Нооб стал беззащитен, как враг желает подкрасться к нему, дабы выесть плешь на его челе. А посему когда к тебе придёт житель этого опустевшего села, не отказывай ему в помощи и пошли вместе с ним сильного и надёжного нугрона, приобретшего воинский опыт в стенах твердыни».

6. Хотшуран задумался над словами, сказанными свыше, и спросил: «Как мне узнать, когда должен придти ко мне этот житель Нооба, и какого именно воина мне следует послать с ним? И в чём ещё заключается моё задание?»

7. Увидев непонимание царя, Вседержитель сказал ему: «Разве ты не разумеешь Моих речей? Разве ты не знаешь, что прежде основания Нооба и твоего рождения Я уже знал, кого из жителей этого села пошлю к тебе и кто должен будет пойти вместе с ним в Нооб? Тебе же незачем знать всё наперёд. Твоя задача заключается лишь в одном: прислушивайся к своей совести и поступай в согласии с ней, потому что она – это Мой голос».

* * *

8. После ухода Иафеаса, покинувшего этот мир в возрасте трёхсот девяноста трёх лет, жизнь в Нообе ухудшилась и стала намного опасней. В этом селении было совершено́ несколько нераскрытых злодеяний, и что самое странное, практически перед каждым из них со стороны ближнего леса по ночам доносился какой-то сумбурный ор – не то человеческие (homo), не то звериные крики, оставляющие на душе отвратительный осадок. Некоторые жители, прислушивавшиеся к ним, ещё долгое время не могли придти в себя и поговаривали между собой, что это демоны преисподней пробудились. Наблюдая за всей этой бесовщиной, один пожилой эрорумиэр по имени Гора́ф однажды сказал своим землякам: «Время Еэнафобаара, Хориавна и Иафеаса прошло, и теперь Нообу необходим новый защитник, имеющий власть сражаться с тёмными силами, дабы избавлять от их гнёта наше селение».

9. Громко произнеся это, Гораф отправился в Спасительную башню. По дороге возле небольшого взгорка он встретил высокую воительницу, одетую в ламеллярные доспехи 1 1 Доспехи из сплетённых между собой шнуром пластин. . Ей оказалась Нуура́ра – жена Хеша́га – нугрона из личного боевого отряда властелина. Гораф обратился к ней: «Доброго тебе дня! Я пришёл из Нооба, чтобы найти для своего селения верного защитника, который не боится тьмы и имеет власть избавить нас от недобрых сил. Могу ли я об этом с тобой поговорить?»

10. Воительница слегка улыбнулась и ответила: «Боюсь разочаровать, но я не предводитель и не царский нугрон, чтобы решать такие вопросы. Пусть лучше повелитель Хотшуран сам распорядится – кого к вам послать. Его мнение всегда самое мудрое».

11. Гораф прислушался к совету и после сего прямою дорогой отправился в башню. Стражники практически сразу узнали в нём эрорумиэра-нообийца и поэтому спокойно пропустили его через врата, приставив к нему одного из своих, дабы тот помог ему найти Хотшурана. Когда же Гораф наконец встретился с повелителем и рассказал ему обо всех бедах и нужде в новом верховном воине и хранителе, тот обещал быстро уладить этот вопрос и, через некоторое время выйдя вместе с ним на улицу, созвал часть своих нугронов у входа в твердыню. Затем он обратился к окружающим и произнёс: «Сей эрорумиэр пришёл из Нооба, чтобы найти здесь поддержку для своего дома. Есть ли среди вас те, кто желает отправиться туда и кто готов служить этому селению как управитель, воин и защитник?»

12. Поначалу все молчали, но затем с правой стороны раздался голос: «Я там родился; теперь же могу вернуться». Царь внимательно посмотрел в сторону темноволосого эрорумиэра, сказавшего это, и, ничего не ответив, одобрил его предложение кивком головы. Этот означало, что с наступлением второй половины дня воин, именуемый Алуа́сом, должен был отправиться вместе с Горафом в село, в котором родился.

* * *

13. Многие эрорумиэры, жившие в Нообе, были готовы служить ему вплоть до самой смерти, однако для полноценного управления селением ни одному из них не хватало того опыта и мудрости, которыми был наделён Алуас. Прежде чем занять место верховного нугрона, новоприбывший посчитал своим долгом передать нообийцам своеобразную частичку своей мудрости – познания нажитых лет, которые открывались ему Духом в молитве и служении Йору. Как было принято по традиции, перед правлением, созвав всеобщее собрание, он обратился к народу и сказал: