протоиерей Владимир Чугунов - Церковь воинствующая

Чтобы в полной мере понять величину подвига бортсурманского праведника, давайте непредвзятым взглядом пройдёмся по историческому полю того времени. Посмотрим, чем было оно для народа, для духовенства, для Церкви.

В 1762 году, месяц спустя после рождения будущего праведника, на престол вступила Екатерина П. В своём манифесте при восшествии на трон она осудила неправославное направление своего предшественника и обещала восстановить поколеблемое им православие. Она щедро раздавала награды, целовала руки у иерархов, соблюдала посты, заставляла говеть весь двор. Однако, религия для нее, как и для большинства оторвавшегося после Петровских реформ её дворянского окружения, была лишь важной политической силой, которую, как они считали, трогать не следует, которой наоборот нужно пользоваться, как наилучшим орудием для управления народом и для блага государства. На западе в то время вовсю шла ломка папского престола, долгое время мешавшего развитию государства. Упразднялись инквизиторские трибуналы, сжигавшие на своих кострах самых лучших представителей своего народа. Закрывались духовные школы и особенно монастыри, в кельях которых более двух столетий учёными монахами, вместо умного делания, тщательно разрабатывалось богословское учение, оправдывающее и пытки, и костры, предназначенные, как считали они, для истребления ведьм и «злых еретиков». И хотя у нас никогда не было ничего подобного, европейское направление взглядов передалось и нам. В дворянской среде уже открыто говорили и о религиозном фанатизме, и о вреде двух властей – светской и духовной, и необходимости ослабления силы духовенства, и об отнятии у него церковного имущества. Пугачёвский бунт, во время которого хотя и погибло более 230 духовных лиц, тем не менее, открыл перед правительством истинную картину настоящего положения духовенства. Несмотря на синодский указ о лишении сана всякого поползнувшегося в верности престолу священнослужителя, духовенство Самары, Саранска, Нижнего Ломова, Пензы встречало самозванца в полном составе и присягало на верность. Лишение сана по тому времени было равнозначно обречению священника и его семьи на голодную и холодную смерть. Ни земли, ни жилья своего сельское священство не имело. Надо заметить, что, практически, до революции 1917 года белое духовенство находилось под грозой этого жестокого и бесчеловечного закона. Лишённый сана священник и позже, даже после упразднения сословий, когда дети священников, наконец, получили возможность поступать в светские высшие учебные заведения, по закону не мог устроиться на работу в своей губернии в течение десяти лет. Указ о лишении сана «поползнувшихся в верности престолу» священников впоследствии пришлось всё же отменить для тех, кто примыкал к Пугачёву «из страха». Пугачёвский бунт был жестоко подавлен, но не была уничтожена духовная болезнь, породившая его, и поразившая русский народ со времён церковного раскола 1666 года. Раскол продолжал углубляться, а народное сознание дробиться на всё новые и новые раскольничьи учения.

В ноябре 1796 года покойную императрицу сменил Павел I. Он явился ревнителем власти и противником западных идей, приведших Францию к кровавой революции. Но отношение государства к Церкви в целом не изменилось, хотя стоит сказать, что во время правления Павла I Святейшим Синодом был издан указ об отмене телесного наказания для духовенства. Согласитесь, само только упоминание о практике телесных наказаний для священников, применяемое архиереями, унижало не только человеческое достоинство, но и священный сан. Но таковы были нравы того времени. И обижало духовенство не только епархиальное начальство. Ещё во времена Екатерины II в Синод и Сенат постоянно шли из епархий жалобы на обиды духовенства от помещиков, урядников, столоначальников… О материальном обеспечении духовенства того времени Арсений Мациевич писал: «У нас многие изволят лучше кормить собак, нежели священников. Иные же помещики от церквей земли отнимают, и управы на них не изыскать». Материальное положение немного улучшилось при Павле I, но в основном городского священства, получившего содержание от государства, сельское же священство, лишённое земельных наделов, жило исключительно от треб, копеечные цены на которые, так называемые таксы, вопреки церковным канонам установленные ещё при Екатерине II, со временем превратили сельское духовенство в глазах народа в крохоборов. При Павле I было отменено и всенародное избрание кандидатов в священники, в результате чего народ был окончательно устранён от участия в управлении церковном. В первые века христианства, кстати, народ не только избирал кандидатов в пресвитеры, но и кандидатов в епископы. Таким народным избранником, как и все епископы того времени, был и святитель Николай Чудотворец. Долгое время практика устройства первой апостольской Иерусалимской церкви сохранялась во всех поместных церквях неприкосновенной. Но со временем принцип государственного управления империей (назначение, вместо избрания, абсолютизм, вместо соборного мнения), вошло и в практику управления церковного. В полной мере это осуществилось после разделения Церквей на Западе и выразилось в папизме.