Андрей Лукьянов - Пробуждение души. Секреты личного духовного пробуждения

«…ты много переносил и имеешь терпение, и для имени Моего трудился и не изнемогал. Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. Итак вспомни, откуда ты ниспал, и покайся, и твори прежние дела; а если не так, скоро приду к тебе, и сдвину светильник твой с места его, если не покаешься» (Откр. 2:3—5).

Даже самый полезный и активный труд, осуществляемый во внешнем мире, не является единственной волей Божьей для нас. А жизнь и служение, заключенные единственно только в этом труде, не угождают Богу.

Несомненно, каждый христианин призван спасать души и исполнять Великое поручение. Поэтому такое понятие, как труд на ниве Божьей, имеет большое значение в теле Христовом. Пасторы и служители вправе потребовать этого от своих общин. Но если только одним этим община ограничит жизнь христианина, она, по сути, не даст ему полноту Благой вести. Не предоставит подходящего климата для настоящего духовного пробуждения. Нет никакой особо радостной вести для христианина в том, что он обязан вечно смиряться, трудиться и не изнемогать, любой ценой пытаясь привлечь последователей и учеников. Особенно тогда, когда он вынужден делать это не из веры и убеждений, и внутреннего побуждения, а по моральному принуждению. Находясь при этом под постоянным давлением на его совесть со стороны лидеров.

Я не говорю, что смирение не нужно или что привлекать новых членов в общину не нужно. Я не говорю, что не нужно приводить людей ко Христу и постоянно свидетельствовать о Нем. Все это необходимая часть здоровой христианской жизни. Однако не в этом заключается суть Благой Вести. Не познав горней любви или утратив ее, мы лишаем себя необходимой связи с Богом (1 Иоан. 4:8, 12, 16).

Что же такое пробуждение? Пробуждение, по сути, представляет собой возвращение к первой любви, которую многие потеряли, хоть и неплохо проявили себя в труде и заботах для Бога. Тот же, кто был преображен Божьей любовью, становится самым ярким, сильным и искренним свидетелем, живущим под открытыми небесами и возвещающим истину.

Сколько раз случалось, что гиперактивность некоторых христиан создавала иллюзию группового пробуждения. Однако в конечном счете у гиперактивности и пробуждения разные плоды. Впоследствии люди, не пережившие глубокого внутреннего преображения, которое возможно лишь при реальном пробуждении, устают и разочаровываются. Плод гиперактивности – усталость, разочарование, нежелание вообще что-либо делать ни для Бога, ни для своего ближнего. От пробуждения же устать невозможно.

«Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают, а надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут – и не устанут, пойдут – и не утомятся» (Ис. 40:30, 31).

Что же собой представляет пробуждение? Кто является его инициатором?

Пробуждение – это не что иное, как синергия, сотрудничество человека с Богом. И Бог, и человек одновременно участвуют в этом процессе.

Попытка заработать пробуждение ровным счетом ни к чему не приводит, будь то кампания по завоеванию душ или борьба за святость. Пробуждение есть результат стремления к единению человека и Бога. Это единение неизбежно наступает, если человек начинает двигаться по направлению к Богу, ища общения с Ним в глубине своего сердца, Бог же всегда идет навстречу. Он алчущих исполнил благ, и только богатящихся отпустил ни с чем (Лук. 1:53).

Моя родная церковь находится в небольшом провинциальном городе Великие Луки. В свое время я принял участие в ее основании, как говорится, с нуля. Прежде прошел хорошее обучение в одной из лучших библейских школ. Посещал множество передовых конференций, семинаров и был рукоположен на пасторское служение уважаемым епископом. Служение сопровождалось чудесами и знамениями, особенно на первом этапе, также мы проходили через все трудности, обычные для роста и развития христианской общины. При этом, надо сказать, мы никогда не теряли целеустремленности и дух победы. В итоге в своем городе и области достигли неплохих результатов.

Вначале все шло хорошо, я с жадностью поглощал новые знания, интересовался самыми актуальными откровениями, но затем что-то произошло. Круг замкнулся, и я оказался внутри области ограниченных знаний и представлений, где все слишком хорошо знакомо, исследовано и изучено. Очень трудно стало добывать ту духовную пищу, которая могла бы по-настоящему удовлетворить мой неослабевающий «аппетит». Посещение конференций потеряло всякий смысл, потому что ничего нового я для себя на них уже не находил. Теперь я оказался в кругу тех лиц, которые качество учений или проповедей оценивают не по тому, насколько свежим, открывающим глаза было откровение, а по тому, как искусно и даровито проповедник изъяснял то, что и так уже все хорошо знают. Ничего принципиально нового, освежающего, уже давно не было видно и слышно. А значит, приходилось ходить по кругу, по периметру собственного доктринального забора. По крайней мере, так я себя чувствовал, и со временем от этого становилось как-то не по себе. После двадцати лет служения относительно своего духовного состояния я все больше ощущал беспокойство и неудовлетворенность. Как пастору мне не раз приходилось противостоять недовольству и ропоту, исходящему от некоторых своевольных братьев и сестер. Но теперь я чувствовал себя так, как будто сам являюсь самым неудовлетворенным человеком в церкви. Прежде всего меня беспокоило то, что, куда бы я ни шел, где бы ни был, я уже практически не находил для себя ничего нового. То, что когда-то несло жизнь и вдохновение, то, что было свежей пищей, теперь выглядело как прокисшее молоко, как сухой хлеб, чем-то, от чего веет беспросветной скукой. Конечно, я много раз слышал и сам учил других о том, что к Слову Божьему мы всегда должны относиться с почтением, что, возможно, дело в наших сердцах или размере наших «сосудов», в которых Слово не может прорастать глубже и шире. В маленьком горшке не вырастишь большое растение. Расширим наши сердца, и Слово Божье вновь пустит корни вниз и прорастет вверх, расцветет пышными плодами. Собственно говоря, я и сейчас так думаю. В то же время непроходящая скука, нарастающая неудовлетворенность, духовный голод – все это есть не что иное, как знамение перемен. Рано или поздно все это должно во что-то вылиться. Либо голодный и мятежный дух найдет ответы в Боге, и тогда это может привести его к подлинному пробуждению, либо самовольно скатится в какие-то крайности, найдет себе сомнительные источники удовлетворения.