О. Казаков - Помоги, святый отче! Святой Паисий Святогорец. Житие. Наставления. Пророчества

Чтобы стать в этом мире настоящим христианином, надо отказаться от обычной человеческой логики. «Возьми развод с логикой!» Ведь на мирской взгляд многие действия и реакции подвизающегося христианина могут показаться, мягко говоря, странными. В какой-то мере каждый православный христианин по отношению к миру сему – инок и юродивый, в силу своего несовпадения с «насущными» интересами мира. А подвиг юродства старец именует божественным безумствованием.

Сравнивая, по своему обыкновению, путь благочестия со своим воинским опытом, он назвал, например, подвижников наших времен «десантниками» Церкви. Они – воины Христовы, победили свои страсти, преодолели врага – диавола и получили от Христа в награду нетленные венцы.

Монахи – «связисты» Церкви. Потому они удаляются подальше от мирских помех, чтобы иметь постоянную связь со Христом и помогать другим людям.

Если человек, обладаемый каким-либо грехом, говорит, что в силу неких препятствий не может творить добра, он ошибается. Главное перед ним препятствие на пути к добру – его собственная воля, неверно направленная. Он любит свои грехи, свои пристрастия и не хочет расставаться с ними.

Эгоизм – нечестивое дитя гордыни, препятствие для Божественной благодати. Он разбивает человеку лицо.

Кто-то пожаловался старцу, что никак не может бросить курить. Старец ответил, что надо просто не курить, а там и Бог поможет.

От Бога дано человеку самовластие, и если мы остаемся в рабстве какой-то худой привязанности, то это по любви к ней. Надо от этой любви отказаться. Заповеди даны Богом рабам греха, и Бог, очевидно, ведает, что рабам по силам отказаться от рабства, потому и говорит однозначно: «Не убий», «Не укради», «Не прелюбодействуй» ит.д.

«Иисус недалеко от каждого из нас, между Им и нами – одна преграда – наши страсти» (Авва Исаия). И он же: «Страсти суть недуги души, ее язвы и струпы, отлучающие ее от Бога; блажен тот, кто очистился от них».

Когда производится старт ракеты, то отсчет идет в обратном порядке: 10-9-8… до 0, и ракета взлетает. Так и человек – когда сможет умалить свои произволения до нуля – возвысится над страстями.

Не следует человеку, в его падшем состоянии, искать особых духовных озарений и чудес. Если человек ищет этого, чтобы возбудить в себе или упрочить веру, – он заблуждается и верует неправильно. Бог хочет от нас единственного – чтобы мы любили Его, и любили не за что-то «в принципе», а за Его бесконечную благость. Если человек не видит непостижимой тайны жертвы Христовой и для подтверждения веры ищет чудес, он не найдет истинной веры и не обретет истинной любви.

Когда старец был еще отроком и жил в миру, некий односельчанин, агроном, сказал ему, что вся его вера – глупости, а Бога нет. И черными тучами покрылась чистая отроческая душа и просила, чтобы Господь показал что-нибудь и убедил. Долго лежал отрок Арсений ничком, но посетил его добрый помысел, что если уж Христос был самым добрым из всех, ходивших по земле, то хотя бы поэтому следует оказывать послушание Евангелию, а за Христа и жизни не жаль отдать. И вот именно после того, как отрок твердо, всем сердцем, решил принять Христа и остановился на этом, произошло чудо…

Позже Паисий говорил, что видел Бога…

Да, Господь может уведомить о Себе и чудом, но главное, чтобы обращение наше к Нему было безо всякой корысти; может быть, даже без расчета на какие-либо даяния. Иначе получится не вера, надежда и любовь – а торжище.

Если человек хочет жить по правде Божией, то надо представить себе простую вещь. Вот, сидят двое за столом и едят. На столе – тарелка с десятью абрикосами. Если один из них съел семь плодов, оставив другому три, то вершит он неправду и несправедливость. Если он съесть пять и оставит столько же товарищу, то поступает по человеческой правде. А если он увидит, что брат любит абрикосы, и предложит ему, притворившись, что и вовсе абрикосов не хочет, девять плодов, удовольствовавшись одним… Тогда он поступит по правде Божией, Христовой. Однако здесь должно быть рассуждение. Если, допустим, монах отдал вообще все до нитки, то, конечно, верно он поступил. Но если кто-нибудь из членов семьи начинает раздавать общее имение без ведома или согласия других – не имеет он на это права, раз уж другие страдают и терпят лишения.