Не так давно газета «Лос-Анджелес Тайме» сообщила о самой необычной спасательной операции. Она проходила на высоте 720 метров над аэропортом в районе пересечения границ Югославии, Австрии и Венгрии.
Двадцатишестилетний парашютист, на счету которого было уже 586 прыжков, выходя из самолета, за что-то зацепился. Его ноги остались в самолете, тогда как все тело повисло снаружи.
Подняться обратно он не мог, не мог и отцепиться. Пилот также ничем не мог ему помочь, так как находился в кабине один, да к тому же и запас топлива был на исходе. Ему оставалось либо летать, пока не кончится топливо, либо приземляться с висящим вниз головой парашютистом.
Их коллеги с земли все это видели. Один из них поднялся в воздух на легком самолете, прихватив с собой охотничий нож. Подлетев на близкое расстояние к терпящему бедствие самолету, он швырнул нож парашютисту. Тот поймал нож, перерезал опутывающие ноги веревки и стал падать вниз. Парашют, к счастью, раскрылся, и спортсмен благополучно приземлился!
Вот это спасение!
Вы можете мне признаться: «Со мной творится что-то похожее; я попал в такую же переделку и окончательно запутался в веревках. Я не могу шагнуть ни вперед, ни назад, и мне нечем перерезать эти веревки!»
Ошибаетесь, мой друг, есть. Господь Иисус, с величайшим риском для Себя, пришел на эту планету, чтобы спасти вас. Он бросил вам нож. И это очень острый нож. Это Слово живого Бога — «острее всякого меча обоюдоострого» (Евр. 4:12).
Эта Книга не только остра — она могущественна. Писание наполнено обещаниями, адресованными лично вам. Вы можете принять их на веру, и они освободят вас от пут. Все именно так просто.
Это ваша единственная возможность. Вы должны воспользоваться этим ножом. Вы должны предпочесть воспользоваться ножом. В противном случае — что сможет сделать Господь?
Но никакая сила в мире не помешает вам опуститься сейчас на колени и сделать правильный выбор — стать свободным!
1 Здесь и далее выделено автором.
2 Сосуд, в котором носили воду. — Примеч. ред.
3 Синодальный русский перевод: «в день воскресный» не соответствует греческому оригиналу, а отражает понимание позднейших переводчиков. (Примеч. ред.)