Франк Бартлеман: Азуза Стрит - История и сущность истинного пробуждения

В то же время я написал статью для Уэслеенского Методиста ; вот выдержка из нее:

Отвержение милости означает суд в соответствующей степени. На протяжении всей истории Божьего мира, сначала всегда предлагалась Божья милость, затем следовал суд. Пророки день и ночь не переставали с верностью предупреждать Израиль, но их слезы и мольбы большей частью оказывались напрасны. Ужасному разрушению Иерусалима в 70 году н. э., повлекшему за собой уничтожение миллиона и пленение намного большего числа евреев, предшествовало предложение Божьей милости из рук Самого Сына Божьего.

В 1859 году нашу страну посетила великая волна пробуждения, увлекшая полмиллиона людей в поток спасения. И — немедленно последовала ужасная резня 1861–1865 годов. И сейчас, когда мы ожидаем грядущее пробуждение, которое уже принимает всемирные масштабы, мы думаем — не последует ли суд за милостью еще раз? И суд, соответствующий масштабам милости.

Июль 1905 года

Для Божьего Пробудителя я написал:

Неверие во всех его формах пришло на нас, как потоп. Но вот, наш Бог также приходит! Поднимается знамя против Врага. Господь избирает Своих работников. Сейчас — время понять видение для служения. «Бог Богов, Господь возглаголал и призывает землю, от восхода солнца до запада… грядет Бог наш, и не в безмолвии: пред Ним огонь поядающий, и вокруг Его сильная буря… „соберите ко Мне святых Моих, вступивших в завет со Мною при жертве"» (Псалом 49:1,3,5).

В 1905 году я часто провозглашал, что я бы лучше прожил шесть месяцев в это время, чем пятьдесят лет в обычное время. Это был день начала великого. Зерно пшеницы было готово «пасть в землю и умереть» (см. Иоанна 12:24), и было обетование великой жатвы. Но для духовных «девиц» [2] Flappers — это были молодые женщины, которые во время до и после Первой Мировой Войны и в последующую декаду мешали на общественных собраниях, и в общем были признаны капризными и даже мятежными. весь этот предмет был, естественно, глупостью.

Я написал еще одно письмо Эвану Робертсу, попросив продолжать молитвы за Калифорнию. Так мы были объединены в молитве о пробуждении с Уэльсом. В те дни настоящую молитву мало понимали. Было трудно найти тихое место, где бы тебя не тревожили. Переживание Гефсимании с Иисусом было редким среди святых в те дни.

Однажды я стенал в молитве перед алтарем в церкви Смайла. На мне был дух ходатайства. Один брат сделал мне строгое замечание. Он не понимал этого. Плоть по своей природе избегает подобных испытаний. «Стенания» не более популярны в большинстве церквей, чем женщина при родовых схватках в доме. Родовые муки души не приносят удовольствие компании эгоистичных любителей мирского. Но мы не можем без этого иметь возрождения душ. Деторождение — это что угодно, но только не популярное упражнение; и то же истинно с настоящим пробуждением новорожденных душ в церквях. Современное общество уделяет мало места для рожающей матери. Оно предпочитает общество «девиц». И то же самое — с церквями в отношении родовых мук души. У них мало бремени о душах. Люди бегут от стонов женщины, находящейся в муках рождения. И так же и церковь сегодня не желает «стенаний». Она слишком занята, наслаждаясь сама собой.

Мы снова были очень затруднены финансово, но Господь избавил нас. Мы никогда не делали свои нужды известными никому, кроме Бога; и мы никогда не просили и не занимали, независимо от того, сколь обременительной казалась нужда. Мы верили, что если святые живут достаточно близко к Богу, то Он проговорит к ним. Мы полностью уповали на Него, и обходились, если Он не посылал помощи. В то время я написал мой первый трактат. Он назывался «Любовь никогда не перестает». Это было началом большого служения трактатов веры. Мне приходилось уповать на Господа в отношении средств, и Он никогда не подводил меня.

Один друг оплатил наши расходы для палаточного служения в Арройо на несколько дней, и мы там разбили лагерь. Была середина лета, и мы наслаждались переменой и пребыванием на природе. Большую часть своего времени я проводил в лесу на лице в молитве. Лунными вечерами я изливал душу Богу, и Он касался меня. В лагере стоял большой грохот «пустых вагонов». Большинство искало эгоистичных благословений. Люди бежали на собрания, как большие губки, чтобы получить больше благословений. Им надо было спешить.

Я заметил, что вопль моей души к Богу намного превосходит внешние воздыхания большинства людей Святости. Я хотел идти глубже, за пределы простой эмоциональности, к чему-то более реальному и неизменному, что поместило этот камень в мою душу. Я устал от такого обилия пустой пены, от столь многой религиозной напыщенности и амбициозности. И Господь не разочаровал меня.