И.К.Сурский - Отец Иоанн Кронштадский (Том 1)

Бросались в глаза больные изможденные лица и оборванное платье... Батюшка с грустью опускал руку.

Я видел не раз, как о. Иоанн останавливался, что-то говорил нищим, увещевал и благословлял.

Они дрожащими руками ловили его руку, чтобы поцеловать ее, другие грязной тряпкой утирали слезы. Это было еще в то время, когда о. Иоанн мог ходить один без толпы, которая потом следовала всюду за ним. Впоследствии он мог только ездить.

Когда наступали дни Великого поста, Андреевский собор наполнялся говеющими.

О. Иоанн исповедовал в левом приделе, и около его Ширм толпилось столько желающих попасть к нему на исповедь, что, казалось, очереди нельзя было дождаться.

В приделе стояла тишина. Были здесь и скромно одетые прихожане, были и одетые в дорогие шубы, в военное пальто. Запомнился мне и старый адмирал, скромно ожидавший своей очереди. А из-за ширм слышался иногда заглушаемый платком сдержанный плач и оттуда торопливо выходил кто-нибудь с просветленным лицом и блестевшими от слез глазами.

Это было в начале 80-х годов. Уже и тогда приводили к о. Иоанну больных. Однажды я видел, как несли на спине больную девушку к отцу Иоанну.

Число почитателей о. Иоанна все росло и ему труднее становилось после службы выходить из собора.

Просьбы посетить больных и страждущих на дому все увеличивались и батюшке не хватало времени на удовлетворение всех этих просьб. И часто на уроках мы видели батюшку очень утомленным.

Мы передавали друг другу о том или другом исцелении, совершавшемся по молитвам батюшки.

Однажды урок по курсу Богослужения был задан довольно трудный, но еще труднее к этому дню были задания по греческому и латинскому яз. И мы не приготовили урока Закона Божия.

«Скажем батюшке, что не знаем урока! Откажемся!» - слышались тревожные голоса.

Поднялся спор, что батюшка не осудит, как бы ни ответили.

«Нет, мы всегда хорошо отвечали! Надо признаться».

Спор прекратился, так как в дверях показался о. Иоанн.

После молитвы он сел за кафедру и посмотрел на нас. Он увидел, что мы сидим притихшие и встревоженные. Никто, к его удивлению, не шел к кафедре для ответа. Батюшка насторожился и забеспокоился.

«Ну, что же, идите отвечать!»

Молчание. Мы пугливо пригнулись к книжкам, с серьезными и испуганными лицами.

- Буров! Иди ты! - сказал о. Иоанн. :

Тот встал, по не трогался с места.

- Но можешь отвечать? Урок-то учил?

- Учил, батюшка, по плохо знаю. Много было уроков задано, особенно по-греческому и по-латыни.

Тут сразу раздались со всех концов класса голоса.

«Мы плохо знаем, учили латинский и греческий! Не осталось времени. Я только успел прочитать, а этого мало!!»

Буров уже вытирал платком глаза. Скоро раздались его всхлипывания. И что же! Батюшка сам расчувствовался. Он увидел сплошное наше горе от невыученного урока и той тягости учения, которая всегда сопутствовала изучению древних языков.

Батюшка старался незаметно отереть свои слезы, но потом открыто вынул платок и утирал свои глаза. Он переживал с нами наше горе.

«Ну, хорошо, повторим этот урок к следующему разу!». И он снова стал объяснять.

Тяжесть свалилась с плеч, мы вздохнули свободно и все повеселели.

Тут встал тот же Буров и пошел к батюшке с книжкой. То была книжка о блаженной Феодоре и ее хождении по мытарствам.

Батюшка взял от Бурова эту книжку и стал говорить о загробной жизни человека.

Мы слушали с трепетом и той укрепляющей верой в ответственность за грехи после смерти, которая осталась на всю жизнь. И теперь, среди моря широкого неверия, когда очень многие думают, что с прекращением жизни прекращается все, так дорого становится все благое, посеянное в детские души нашим батюшкой.

С осени 1887 года о. Иоанн оставил службу в Кронштадтской гимназии, так как труды его по приходу были слишком велики и сочетать их с деятельностью законоучителя он не мог.

Некто Б., владевший большим состоянием, растративши его в кутежах, довел семью до нищеты и сам, впавши в отчаяние, силою пастырского воздействия и совместной с о. Иоанном молитвы совершенно и чудесно преобразился.

«Ты очень несчастен, - сказал ему о. Иоанн, - но пути Господни неисповедимы. Давай помолимся вместе. Христианин в тебе не умер».

В благостном порыве, весь в слезах он молился с о. Иоанном. Исчезло отчаяние, душа преобразилась. И прежний кутила изменился, занялся делом, пришла удача и явилось благосостояние.

И таких случаев не перечесть.

О. Иоанн ездил в Петербург часто через Ораниенбаум. Там он останавливался у бывшего своего служащего Мотина, жившего в доме почти против вокзала.