Рой Андерсон - Несравненная любовь Христа

Иоанн говорит, что «Слово стало плотию». Иисус, Вечное Слово, Творец неба и земли, воплотился для того, чтобы познать наши недостатки и несовершенства. Благодаря человеческому естеству Он открыл миру Бога, придя в образе Младенца, чтобы вырасти в той же обстановке, в которой приходится жить людям.

Христос — это Божество, Которое «уничижило» Себя, но это — истинное Божество. Священное Писание говорит, что Он «стал плотью и обитал среди нас». Греческое слово «скенос» переведено как «обитать». Буквальное значение этого глагола таково: «жить в палатке», «разбить палатку». У него интересный оттенок. Арабы — очень гостеприимный народ. Когда караван останавливается на ночлег, тогда все разбивают свои палатки на небольшом расстоянии друг от друга. Если чужестранец желает присоединиться к каравану, ему предлагают поставить свою палатку рядом, чтобы он мог идти вместе со всеми.

Иоанн писал, что вечное Слово «было у Бога». И все же Он стал плотью, чтобы обитать в человеческой семье. Христос разбил Свою палатку среди людей, чтобы жить среди нас и, таким образом, явить Свой Божественный характер и жизнь. Став одним из нас, Христос соприкоснулся с человечеством, но, благодаря Своей Божественности, сохранил власть на престоле Божьем.

Несколько лет тому назад, путешествуя по дорогам Северной Калифорнии, мы увидели указатель на «Дикий лагерь». Значит, он действительно существует!

До этого момента казалось, что такое название — скорее выдумка, чем реальность. Много лет назад Брет Гарт описал его в своем произведении. История, рассказанная им, была мрачной и жестокой. Он описал событие, изменившее положение вещей в лагере, и это произошло благодаря рождению ребенка. Название «Дикий лагерь» вполне соответствовало этому месту, ибо лагерь имел незавидную репутацию даже у необузданных золотоискателей «Дикого Запада» того времени. Поговаривали, что умереть естественной смертью в «Диком лагере», означало быть застреленным.

В лагере была только одна женщина — Чероки Сэл. Гарт пишет: «Лучше даже не рассказывать о ней». Она умерла, несмотря на то, что Стампи, бывший в свои молодые годы студентом–медиком, сделал все, что мог, чтобы спасти ее. Но ему все же удалось спасти новорожденного, и этот кроха сразу же стал своеобразным талисманом грубых, небритых золотоискателей.

Никакого приданого, естественно, у малыша не было. Куча тряпья, брошенного в ящик, — вот и вся его колыбелька. Однако вскоре этот ящик показался золотоискателям неподходящим для их ребенка. И вот один из рабочих был послан на муле в Сакраменто, расположенный за сто тридцать километров от этого места, чтобы «достать колыбель из палисандрового дерева, самую лучшую, какую только можно купить за деньги».

Посланный еще не вернулся, когда старатели решили, что кроме кроватки из палисандрового дерева младенцу нужно и еще кое–что. За кружевами и лентами был снаряжен второй человек. Им хотелось сделать как можно больше для маленького розовощекого малыша.

Они установили маленькую кроватку в центре комнаты — это было замечательно! Но оказалось, что пол в комнате был очень грязным. Удивительно, почему до сих пор никто не обращал внимания на это? Пол не мыли со дня постройки этого здания. И вот, все эти мужчины с огрубевшими руками и хмурыми лицами принялись скрести пол, и скребли его до тех пор, пока сосновые доски не заблестели, как новые. Потом они мыли стены и белили потолок, приводили в порядок окна и даже повесили занавески. Весь домик принарядился, принял праздничный вид.

Еще более удивительным было то, что и сами люди начали меняться. Никогда до этого ни у кого в лагере не было бритвы, мыла или костюма. Мужчины, которые прежде настолько интересовались золотом, что это даже вошло в поговорку, начали улыбаться и ласково ворковать с малышом, когда его маленькие глазки смотрели на них.

Это случилось более ста лет тому назад, однако этот случай не утратил своего значения до сих пор. Мой друг, покойный д–р Фрэнк Борегам, проповедник из Мельбурна, назвал эту историю «Рождественской аллегорией». «Две тысячи лет тому назад мир представлял собой "Дикий лагерь", — говорил он и приводил строфу из произведений Мэтью Арнольда (свободный перевод):

«Этот упорствующий языческий мир внушает отвращение.

Тайная ненависть, страшная усталость, и пресыщение плоти делают человеческую жизнь адом.

И какой это был ад! Мужчины были или рабами, или владельцами рабов. Женщины были или игрушками богачей, или несли ношу бедняков. Нежеланных детей душили или топили, и никого это не смущало. О правах человека почти ничего не знали. Если кто–либо убивал быка своего соседа, то мог быть приговорен к смерти; если же убивал своего раба, то оставался безнаказанным. И в этот мир Бог послал Своего Сына, беспомощного, беззащитного Младенца. Но этот Младенец изменил мир. В лучах Божьего света, засиявшего из яслей Вифлеема, люди всех социальных групп увидели, в какую пучину бедствий погружен их мир».