Даг Батчелор - У ног Иисуса

Затем Марфа вспомнила о сыне бедной вдовы из Наина. Молодого человека уже выносили, чтобы похоронить, когда Иисус остановил процессию, коснулся гроба и настоял на том, чтобы несшие его остановились. А потом Он сказал: «Юноша! тебе говорю, встань!» (Лк. 7:14). Прямо там, посреди улицы, мертвый мальчик встал и заговорил со своей матерью.

Может ли Иисус сделать то же для Лазаря, несмотря на то, что прошло уже четыре дня? Марфа собрала всю свою веру и произнесла:

— Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог (Ин. 11:22).

Иисус нежно положил руку ей на плечо, с любовью глядя на горестное, залитое слезами лицо женщины.

— Воскреснет брат твой, — сказал Он (стих 23).

Желая убедиться в том, что они с Иисусом говорят об одном и том же событии, Марфа ответила:

— Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день (стих 24).

Теперь настала очередь Иисуса пролить свет на эту проблему. Ибо если Он воскресит Лазаря, это будет лишь временное продолжение земной жизни. Потом он умрет снова. Но жизнь, которую пришел дать Иисус, не имеет конца.

Иисус сказал ей:

— Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему? (Стихи 25, 26).

Его вопрос задел ее за живое. Она вспомнила все терзавшие ее сомнения с тех пор, как умер Лазарь. Вера всегда была наиважнейшей темой для Учителя.

Марфа убежденно сказала:

— Так, Господи! Я верую, что Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир (стих 27).

Иисус нежно взял руку Марфы в Свою:

— Пойди тихонечко и позови Марию. Мы пойдем ко гробу вместе.

Марфа тотчас отправилась домой, стараясь идти как можно быстрее, но не бежать. Перепрыгивая через попадавшиеся на пути камни, она продолжала думать, и в мыслях ее появлялись все новые оговорки: «Да, Иисус воскрешал мертвых, но те умершие находились в таком состоянии всего лишь несколько часов. Со смерти же Лазаря прошло уже четыре дня».

Она постаралась отбросить непрошенные сомнения: «Я должна верить, что Он может сделать даже это». Когда она подошла к дому, все было спокойно, плакальщики затихли. Усталые музыканты решили отдохнуть от своего цикла молитв и скорбных мелодий.

Марфа заметила Марию, сидящую на краю скамейки. Та медленно раскачивалась взад и вперед, уставившись в пустоту. Мария покрыла голову и плечи черной шалью. Казалось, она пыталась обхватить себя руками, чтобы согреться, хотя на улице веял теплый послеобеденный ветерок. Молодая женщина шевелила губами, но не слышно было ни слова. Марфа нежно дотронулась до ее спины и прошептала: «Учитель здесь. Он зовет тебя».

Марфа надеялась не возбудить внимания книжников, которые присутствовали на похоронах. Каждому было известно, что они были заодно со священниками против Галилейского Целителя.

Но, услышав слова сестры, Мария сделала резкий вдох. Младшая сестра вскочила на ноги и выбежала из дома. Ведь она только что молилась о том, чтобы Иисус пришел.

Находившиеся в доме иудеи, которые утешали ее, увидели, как Мария выбежала. А за ней побежала и Марфа. Предположив, что две сестры отправились плакать к гробнице, они пошли за ними, сказав друг другу: «Это последний день плача. Нам нужно поддержать их».

Иисус терпеливо сидел на том же месте, где встретила Его Марфа. Когда Мария увидела Его, пала к Его ногам и, рыдая, произнесла:

— Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой (стих 32).

Когда Иисус увидел ее слезы и слезы плакальщиков, медленно поднимавшихся вслед за ней, Он ощутил их боль. Он нежно отер упавшую слезу с щеки женщины, наклонил голову и закрыл глаза. Казалось, какая–то сверхъестественная агония охватила Его. Надрывающий сердце стон вырвался из Его уст. Затем Он поднял ее лицо и, когда их взгляды встретились, спросил:

— Где вы положили его? (Стих 34). Марфа ответила:

— Господи! пойди и посмотри (стих 34).

Иисус и женщины вышли на поляну у подножия холма, плакальщики и музыканты быстро подтянулись и стали поблизости, глядя на гробницу. Нанятые плакальщики снова разразились первоклассными стонами, а музыканты вторили им скорбными погребальными песнями. Они хотели произвести впечатление на известного Равви глубиной своих эмоций.

Слезы покатились из глаз Учителя; лицо Его выражало неудержимую скорбь, и Иисус зарыдал.

Один из книжников, встревоженный таким искренним проявлением горя, выпалил с сарказмом: «Разве не мог Тот, Который открывал глаза слепым, не допустить смерти этого человека?»